|
История НТВ
Часть 2.
"Газета" 08.10.2003. Евгений Киселёв.
1-я часть # 2-я часть # 3-я часть # 4-я часть
"Он все время ел лук, у него на столе в вазочке для фруктов лежали очищенные, нарезанные дольками сладкие луковицы, которыми он все норовил угостить своих гостей"
Прежде чем продолжить рассказ о драматических, печальных, а порой и загадочных событиях, которые знаменовали собой конец "старого" НТВ - уходе Олега Добродеева, силовых акциях против "Медиа-Моста", вынужденной эмиграции Владимира Гусинского, - надо все-таки внести некоторую ясность в подробности рождения телекомпании.
Ведь на самом деле НТВ появилось на свет совершенно случайно.
Нет, разумеется, событие это было закономерное. Какая-то частная общенациональная телекомпания с ежедневным информационным и общественно-политическим вещанием родилась бы непременно - в обществе имелся очевидный запрос на такое телевидение. Но у него вполне могли бы оказаться другие создатели, к примеру, ВИД, АТВ или Ren TV, которые к 93-му году в отличие от нас вполне целеустремленно занимались телевизионным бизнесом и начинали задумываться о том, чтобы обзавестись собственным вещанием. У телекомпании мог оказаться и другой владелец. Тем более что наша первая встреча с Владимиром Гусинским произошла спонтанно, в результате уникального стечения обстоятельств. Вообще все, что за ней последовало, и то, что ей предшествовало, было цепочкой удивительных счастливых совпадений. Наверное, такое бывает раз в жизни. "Когда б вы знали, из какого сора..."
Мы с Добродеевым тогда, весной 93-го, работали на Первом канале, тогда это была телекомпания "Останкино". Время было смутное. Ельцин воевал с Хасбулатовым и Руцким, было ясно, что рано или поздно грохнет, что нас день ото дня будут все больше заставлять работать исключительно в интересах президента, что мы будем скатываться от информации к пропаганде. Собственно говоря, это уже происходило. Сначала уволили Егора Владимировича Яковлева, при котором компания - при всех издержках этого процесса - стала стремительно превращаться из прежнего закоснелого Гостелерадио в живой организм. Затем, по сути, вынудили подать в отставку его первого зама Игоря Малашенко, непосредственно и небезуспешно руководившего телевидением. Теперь подбирались к Добродееву. Было ясно, что долго Олег на посту главного редактора информации не продержится. Да и программе "Итоги", существовавшей чуть больше года, тоже несдобровать. Тем более что люди, руководившие тогда телевидением, - главный президентский специалист по СМИ Михаил Полторанин и его ставленник Вячеслав Брагин, в недавнем прошлом то ли партийный, то ли советский работник из Твери, перековавшийся в яростного неофита-ельциниста, делали это покруче идеологического отдела ЦК КПСС.
С "разбора полетов" у Брагина Добродеев приходил весь черный и страшно злой, порой до смешного - помню, Олега особенно раздражала манера Брагина все время есть лук, у него на столе в вазочке для фруктов лежали очищенные, нарезанные дольками сладкие луковицы, и Вячеслав Иванович все норовил угостить ими своих гостей...
"Когда до зарплаты не оставалось ни шиша, я, грешным делом, подрабатывал иногда частным извозом на своей первой в жизни машине - ярко-красной "копейке"
Мы все время говорили о том, что так жить нельзя, что дальше будет все хуже и хуже, что надо что-то делать. Проблема была не только в фактически появившейся цензуре. Редакция информации Первого канала, которая тогда носила высокопарное название ИТА - Информационное телевизионное агентство, - нищала не по дням, а по часам. Катастрофически не хватало денег на покупку техники - камер, монтажных, на командировки, особенно зарубежные.
Помню, как летом 92-го, чтобы мы с Добродеевым поехали на встречу "большой семерки" в Мюнхен и сделали для "Итогов" большой репортаж о том, как впервые - пусть еще на птичьих правах - в этой встрече участвует Ельцин, пришлось найти какого-то весьма сомнительного спонсора, который дал нам деньги наличными. За это пришлось довольно долго показывать в разных выпусках новостей "джинсовые" сюжеты про совместную русско-германскую лавочку нашего "благодетеля". Но это хоть для дела, а многие втихаря работали на свой карман. "Джинса", как называли мы на своем жаргоне оплаченные комплиментарные сюжеты, расцветала в "Останкине" буйным цветом. И хотя журналисты новостей держались изо всех сил - все-таки делать "джинсовые" материалы считалось неприличным, - мы понимали, что эта зараза рано или поздно свалит нашу редакцию, потому что жить людям становилось все труднее, инфляция шла галопом, цены росли - в отличие от зарплаты, которая из весьма достойной очень скоро превратилась в нищенскую.
Раньше, до телевидения, в минуту жизни трудную, когда до зарплаты не оставалось ни шиша, я, грешным делом, подрабатывал иногда частным извозом на своей первой в жизни машине - ярко-красной "копейке". Так продолжали спасаться и некоторые мои останкинские коллеги в те первые трудные ельцинские годы. Для меня же, как и для многих других, чьи лица были уже "засвечены" на экране, этот вариант уже не проходил. Люди стали уходить, прежде всего в частный бизнес. Еще полгода такой жизни - и политически и экономически - и от нашей службы новостей остались бы рожки да ножки.
"А что, слабо? поехали!"
Как раз тогда, в начале весны, один мой знакомый, уже всерьез занимавшийся бизнесом - сейчас он понемногу становится отечественным авиастроительным магнатом, - случайно заметил в разговоре со мной: из твоих "Итогов", между прочим, можно вырастить целую телекомпанию. Эта фраза запала мне в голову, и мы с Олегом стали говорить меж собой: а вот неплохо бы создать какую-то независимую частную продюсерскую фирму, которая будет выпускать программу "Итоги" самостоятельно, независимо от государственных структур.
На самом деле идея была весьма наивной - если бы мы стали выпускать программу как независимые продюсеры, от цензуры все равно было не уйти. Государственное телевидение всегда имело бы возможность отказаться приобретать такую программу, а других каналов не было, вот и остались бы мы ни с чем, на мели. Но мы были очень молоды и, повторяю, очень наивны, а также ни черта не смыслили в бизнесе.
И вот я узнаю случайно, что в Москве начала выходить новая ежедневная газета, газета "Сегодня", и владеет ею энергичный, успешный бизнесмен по фамилии Гусинский - владелец одновременно "Мост-Банка" и группы "Мост". И еще я узнаю, что Гусинский сумел собрать под знамена этой газеты очень много ярких журналистских имен, людей, которые раньше работали в "Независимой газете", а до этого - в "Московских новостях".
И потом я вдруг вспомнил, как недавно я обедал со Славой Сурковым из "Менатепа" - он пригласил меня в модный тогда американский ресторан "Трен-Мос" на Комсомольском проспекте, чтобы обсудить предстоящее выступление в "Итогах" его шефа, молодого банкира Михаила Ходорковского, - и к нам за столик подсел старый знакомый, Сергей Зверев, работавший раньше пресс-секретарем Явлинского. Из разговора двух будущих заместителей главы президентской администрации, один из которых остается им до сих пор, выяснилось, что Зверев с недавних пор перешел от Явлинского к тому самому Гусинскому - заместителем по связям с общественностью, политическими партиями и государственными организациями. Я сунул в бумажник визитную карточку с новым телефоном Зверева.
И вот в один прекрасный день в самом конце мая 1993 года Олег Добродеев зашел с утра в мой крошечный останкинский кабинетик, где с трудом помещались стол и два стула, в том самом прескверном настроении, какое у него бывало после общения с руководством, в очередной раз пожаловался, что ему все время мерещится ненавистный запах лука, и опять завел все тот же разговор: все плохо, а дальше будет еще хуже, надо что-то делать. И тогда я внутренне разозлился на себя и на него - очень хорошо это помню: ну сколько можно сокрушаться и при этом ничего не делать? Обломовщина какая-то! Чтобы поскорее перевести разговор к какую-то конкретную плоскость, я вдруг вспомнил тот обед с Сурковым и Зверевым, стал рассказывать Олегу про Гусинского и про его новую газету, а параллельно рылся в бумажнике в поисках той самой визитки и наконец нашел ее. (А ведь мог и не найти.) "Слушай, - говорю, - а давай я прямо сейчас позвоню Звереву, давай мы попробуем с его помощью встретиться с этим самым Гусинским". Олег без особого энтузиазма процедил: "Ну позвони". (А ведь мог, как это часто бывало, сказать что-нибудь вроде: нет, потом позвонишь, давай сначала обсудим, что будет в "Итогах" в это воскресенье, - и неизвестно, куда бы завел нас этот разговор.)
Я набрал номер, ответила секретарша, Зверев оказался на месте и тут же взял трубку. (А мог не оказаться.) Спрашиваю: а можно с тобой встретиться? - А что случилось? - Да вот, знаешь, мы тут с Добродеевым следим за успехами газеты "Сегодня" и хотим спросить, нет ли у вас желания сделать нечто подобное на телевидении - с нашим участием?
И тут я, кажется, услышал, как Зверев прямо в кресле подскочил: есть! Конечно есть! Когда вы можете приехать? - А когда удобно? - Приезжайте прямо сейчас.
Мы с Добродеевым переглянулись. Олег всегда очень медленно, трудно, осторожно принимал даже не самые серьезные решения, но в тот день с ним что-то случилось. С озорным выражением лица он махнул рукой: а что, слабо? Поехали!
Десять лет назад в Москве еще не было нынешних пробок, и минут за двадцать мы домчались из Останкина до Нового Арбата, где в бывшем здании СЭВ, а ныне мэрии, помещалась группа "Мост". Мы зашли в кабинет Зверева и сразу же были сражены - нет, не роскошью, роскоши там особой не было - невиданными нигде в Москве чистотой, блеском и удобствами его кабинета (это после наших-то обшарпанных, густо населенных мышами комнат в "Останкине"!) Сразу же, ей-богу, захотелось остаться навсегда... Мы с ходу начали излагать идею насчет перевода "Итогов" в независимое производство. На пятой минуте разговора Зверев нас оборвал: так, это все страшно интересно, но дальше надо разговаривать не со мной - дальше надо разговаривать с Гусинским, я сейчас узнаю, на месте ли он и когда сможет с вами встретиться. Дальше, как уже много лет спустя рассказал Сергей, произошло примерно следующее. Он ввалился в кабинет Гусинского, который находился там же, на 21-м этаже здания мэрии - там шло какое-то важное совещание, - отвел его в сторону и сказал: "Володя, если мы действительно серьезно хотим заниматься телевидением, то мне кажется, что у нас сейчас есть уникальный шанс, потому что у меня в кабинете сейчас сидят ребята, которые сегодня, ну, если не "номер один" на нашем отечественном телевидении, то по крайней мере в первой пятерке точно. И мне кажется, что этот шанс нельзя упускать, надо их сейчас брать, садиться и начинать разговаривать".
Что, собственно говоря, и произошло. Гусинский поломал свой график, мы с Добродеевым зашли в его кабинет и начали разговаривать. Первое знакомство с Владимиром Александровичем оставило неизгладимое впечатление. Он оказался невероятно обаятельным человеком - излучал энергию, талант, уверенность в себе. У него вообще было потрясающее лидерское качество - зажигать своими идеями партнеров и подчиненных. Уже через несколько минут Гусинский обрисовал нам головокружительную перспективу: финансировать производство "Итогов"? Да это вообще не вопрос. Мы должны сделать независимую телекомпанию, целый канал. Мы оторопели: а как, где? - Найдем решение!
Тут же в кабинет вызвали тучу каких-то юристов, финансистов, я уже не помню всех имен и фамилий, Гусинский стал раздавать указания - и работа закипела...
А ведь, повторяю, все могло быть по-другому. Я мог не дозвониться до Зверева. У Добродеева могли быть какие-то срочные дела, и он не смог бы сразу же поехать на Новый Арбат. Гусинского могло не оказаться на месте. Он часто надолго уезжал за границу. За это время у меня или у Добродеева мог пройти запал, но все удивительным образом совпало - один к одному, - и начался новый этап в жизни, закрутил нас, завертел...
И тогда же, на самой первой встрече, Гусинский сказал нам принципиально важную вещь: ребята, вы, конечно, классные журналисты, вы все понимаете в телевидении; ни ты, ни ты, никто из вас не потянет должности генерального директора новой компании. Вам нужен сильный администратор, человек с большим опытом организационной работы. Желательно, чтобы он хотя бы немного разбирался в финансах, умел вести переговоры, а еще лучше, чтобы и в телевидении кое-что понимал.
И мы с Добродеевым, переглянувшись, как мне тогда показалось, буквально хором сказали: Игорь Малашенко. Нам так замечательно работалось с ним на Первом канале, когда он был замом Егора Яковлева и руководил телевидением, пока его не выжили оттуда. Я не случайно говорю: тогда мне показалось, что фамилию Малашенко мы произнесли одновременно. Потом, уже много лет спустя, мне пришло в голову: а не выпалил ли я ее сдуру первым, не подумав, что сперва надо посоветоваться с Олегом, узнать, каковы его амбиции? Или, может быть, он видел на этом месте кого-то еще? И не в тот ли момент появилась первая трещина в наших отношениях?
"Кто-то из технических сотрудников имел глупость послать такое вот стандартное приглашение самому Добродееву. Получалось действительно нелепо: другая организация приглашает его к себе самому в гости"
Я знаю, что многие до сих пор считают, что, спустя шесть с половиной лет после нашей первой встречи с Гусинским, когда в январе 2000 года Добродеев объявил, что уходит с НТВ, отношения между мной и Олегом были испорчены вконец, а под самый занавес между нами вообще произошла какая-то крупная ссора, и именно это спровоцировало многие последующие события. Но самое удивительное состоит в том, что формально никакой ссоры не было. Конфликт, из-за которого Олег решил подать в отставку, был абсолютно мелким, смехотворным: 17 января в гостинице "Редиссон-Славянская" должен был состояться традиционный прием для столичного политического и журналистского бомонда, который мы устраивали каждый год в честь очередной годовщины начала вещания НТВ на "четвертой кнопке" (это был как бы второй официальный день рождения компании). Кстати, этот прием раньше считался одним из самых главных светских раутов в жизни Москвы, и получить на него приглашение было очень престижно. В тот год кто-то почему-то распорядился, чтобы приглашения на прием рассылались от имени "Медиа-Моста" - холдинга, частью которого было НТВ (вместе с НТВ+, "Эхом Москвы", газетой "Сегодня", еженедельниками "Итоги" и "Семь дней", журналом "Караван историй"). В приглашении так и было написано: "Медиа-Мост" приглашает Вас на прием по случаю 6-летия со дня выхода в эфир канала НТВ..." - или что-то в этом духе. И вот на эту-то формулировку демонстративно оскорбился Добродеев: мол, его настолько в грош не ставят, что даже лишили права от собственного имени, приглашать гостей на праздник своей компании. И к тому же кто-то из технических сотрудников имел глупость послать такое вот стандартное приглашение самому Добродееву. Получалось действительно нелепо: другая организация приглашает его к себе самому в гости.
Все, мое терпение лопнуло, я ухожу - сказал, как отрезал, Олег. Узнав об этом - в тот день меня не было в Москве, - я поздно вечером позвонил Олегу и, наверное, в несколько запальчивой форме начал уговаривать его одуматься, наплевать на всю эту бумажную ерунду, когда речь идет о судьбе компании. Но в ответ получил довольно резкую отповедь - чтобы я, мол, никогда больше не говорил с ним таким тоном в столь неурочное время.
В тот момент это был, пожалуй, единственный эпизод, хоть сколько-нибудь отдаленным образом напоминавший ссору. А в тот печальный день, когда Олег уже официально сообщил коллективу, что уходит в долгосрочный отпуск - именно так он сформулировал это, хотя всем все было ясно, - мы расцеловались, когда уже достаточно поздно вечером я уходил с работы, а Олега все не отпускали наши журналисты. Все это стихийным образом вылилось в бурную, далеко за полночь, "отвальную" в известном останкинском ресторане "Твин пигз". А дальше началась полная ерунда.
Очевидцы утверждают, что под самый конец вечеринки Олег широким жестом отпустил всех своих водителей и охранников, велев им на следующий день отдыхать. И, видимо, напрочь про это забыл. Утром же, проснувшись, он обнаружил, что, вопреки обыкновению, никто не поджидает его у подъезда дома, смертельно обиделся, позвонил Гусинскому и обвинил его в том, что тот, мол, не дождавшись даже, пока остынет кресло кабинете Олега, в худших совковых традициях отбирает у него машину и охрану. Тогда в ответ обиделся Гусинский и сгоряча приказал охране и водителям Добродеева находиться при нем или у его дома неотлучно с утра до вечера. На робкий вопрос: а как нам быть, если Олег Борисович не захочет с нами ездить? - Гусинский отрезал: делайте что хотите, а не то уволю. Несчастные мужики перепугались - это мы знали, что Гусинский каждый день кого-нибудь с треском увольняет, и с улыбкой относились к вспышкам его темперамента, - а ребята восприняли все всерьез и действительно попытались было таскаться за Олегом по пятам, как только он выходил на улицу. У Добродеева нервы были на взводе, и он решил, что Гусинский пустил за ним "наружку". В общем, нашла коса на камень, и пошло-поехало...
Насколько я знаю из разговоров, которые у меня были с Гусинским в те дни, Владимир Александрович вовсе не хотел, чтобы Добродеев совсем ушел из "Медиа-Моста", и наивно думал, что Олега можно будет как-нибудь по-другому использовать. Во всяком случае, когда вдруг, меньше чем через две недели, появилась первая утечка информации, что Олега вот-вот назначат руководителем государственной телерадиокомпании ВГТРК, то есть прежде всего РТР - второго общероссийского канала телевидения, для Гусинского это было полной неожиданностью, и весьма неприятной. Как, впрочем, и для всех нас. Находившийся в тот момент за границей на Всемирном экономическом форуме в Давосе Гусинский, с его слов, тут же позвонил Олегу, тот подтвердил, что ему сделано такое предложение на самом высоком уровне, но он пока окончательного согласия не дал. Гусинский попросил его повременить с окончательным ответом, дождаться завтрашнего дня, когда он вернется в Москву. Хотя не знаю, зачем это было нужно Володе, едва ли мог он рассчитывать, что ему удастся Добродеева отговорить, удержать. Но, опять-таки со слов Гусинского, Олег якобы пообещал, что дождется его. Но уже через час или два агентства передали официальное сообщение, что Олег Добродеев указом Путина назначен председателем ВГТРК. А еще через несколько дней началась многомесячная эпопея с переманиванием лучших журналистов НТВ на РТР...
Вот тогда я, каюсь, вместо того, чтобы попытаться объясниться с Олегом с глазу на глаз, имел глупость начать отвечать на его действия достаточно резкими публичными заявлениями, и вот тогда действительно между нами возникла заочная ссора... Хотя не удивлюсь, если у самого Добродеева совсем иное объяснение тех же самых событий. Как и других, впрочем, тоже.
"Я пытался как мог убедить Женю, что это тяжелая ошибка"
Быть может, мою запальчивость объясняет то, что я тогда просто кипел от возмущения - как же так, Олег публично, в одном из первых своих интервью, пообещал, что этого делать не будет, что не в его правилах разрушать дом, который он строил. Это - на словах. А на деле - один за другим несколько звезд НТВ объявили, что "уходят к Олегу". Больше того, я знал, что он лично звонит некоторым нашим журналистам и приглашает их на переговоры.
Самой первой и, пожалуй, самой невосполнимой потерей стал уход одного из лучших наших политических репортеров Евгения Ревенко. История это печальная. Олег предложил ему работать ведущим новостей с прицелом в будущем на еженедельную итоговую программу. Я пытался как мог убедить Женю, что это тяжелая ошибка, что ведущий - особая профессия, что классные корреспонденты не обязательно становятся столь же популярными и авторитетными ведущими, что каждую неделю быть автором главного материала "Итогов" о важнейшем политическом событии прошедших семи дней может быть не менее престижно, чем вести такую программу. Приводил в пример знаменитого американского телеведущего Питера Дженингса, которого когда-то в значительно более зрелом возрасте посадили вести главный вечерний выпуск новостей телекомпании Эй-би-си, а безжалостные телекритики тут же окрестили его "мальчишкой", и пришлось Дженингсу на много лет уехать корреспондентом в Лондон, чтобы, как говорится, ударной репортерской работой компенсировать репутационные потери. И только почти десять лет спустя он снова занял место ведущего...
Но Женя не слышал моих доводов. Для него Олег был царь и Бог, и на этом точка. Ну, не мог я сказать Жене в лицо некоторые вещи, которые могли его обидеть, не мог сказать, например, что ты слишком юно выглядишь для ведущего.
Женя очень старался, но с самого начала выглядел на экране именно старательным мальчиком-отличником (я не говорю ничего о том, что, с точки зрения редакционной линии, все программы, которые он вел, включая последнюю, самую престижную, "Вести недели", имели откровенно проправительственный перекос). В результате уже и наши телекритики, не менее жестокие порой, чем их американские собратья, тоже стали нет-нет да писать о Ревенко в ироническом тоне.
Кончилось все плачевно.
Уже нынешней осенью Ревенко отстранили от ведения программы "Вести недели". Мне рассказывали, что Женя очень тяжело переживал случившееся. К сожалению, я оказался прав.
Прав я оказался и в другой похожей истории. Блестящий корреспондент Александр Абраменко, много, смело, успешно работавший в Чечне, тогда же, вскоре после ухода Добродеева на РТР, получил от него головокружительное предложение стать главным редактором "Вестей". Вот тут я честно сказал Саше: извини за прямоту, но у тебя это едва ли получится. Саша мне не поверил. Не получилось. Что теперь с ним, я даже не знаю. Говорят, продолжает работать на РТР в какой-то утешительной должности. Даже если это не так, превосходного репортера Александра Абраменко телезрители потеряли.
С другой стороны, я очень рад, что, уйдя с НТВ к Добродееву на РТР, сумел найти себя очень талантливый человек Владимир Лусканов. Он начинал еще в "Итогах" на Первом канале, потом пришел на НТВ - с первого дня. Первым из журналистов России получил ТЭФИ в номинации "Лучший репортер" за блестящие очерки с первой чеченской войны, потом стал вести в программе "Сегодня" ежедневную рубрику "Тема дня", делать очень необычные, запоминающиеся комментарии, используя в них фрагменты мультфильмов, отрывки из музыкальных клипов, рекламных роликов, реплики знаменитых киногероев вроде Мюллера из "Семнадцати мгновений весны" или солдата Сухова из "Белого солнца пустыни" - прием, который потом развил до совершенства Виктор Шендерович в своих программах "Итого" и "Бесплатный сыр". А потом с Володей что-то случилось. Он как-то вдруг исписался. Один неудачный комментарий, другой, третий...
Было просто больно смотреть, как Лусканов часами ходит по коридору, обдумывая текст очередного материала, который опять пойдет в корзину... В результате рубрика "Тема дня" перестала быть регулярной, а потом и вовсе закрылась. Не знаю, в чем была причина той затянувшейся полосы неудач. Зато на РТР Володя Лусканов неожиданно нашел себя совершенно в новом качестве - стал, по сути, главным редактором выпуска городских новостей "Вести - Москва", которые в 2001 году принесли ему вторую в его жизни статуэтку ТЭФИ.
Было и еще несколько случаев, когда мои бывшие коллеги уходили "к Олегу". Знаю и несколько других - когда люди не соглашались, выдержав многомесячную осаду, ежедневные телефонные уговоры, всяческие посулы. О нескольких людях, ушедших на РТР, не жалел вовсе , ибо не особо ценил их журналистское мастерство, а по-человечески без них даже легче стало...
Конечно, все уходы и переходы жутко отравляли атмосферу в редакции. В отношениях между журналистами появилась подозрительность. Специально ли это делалось? Хотел ли Олег, когда он уводил с НТВ лучшие кадры, как бы он это ни отрицал публично, "хлопнуть дверью", с кем-то поквитаться за прошлые обиды? Или он действовал из лучших побуждений, зная лучше нас, что у нас нет будущего, что НТВ в прежнем его виде осталось жить недолго, и помогал тем, кто был ему ближе, симпатичнее, устроить свою судьбу? И вообще, не был ли сам уход Олега если не организован, то как минимум спровоцирован теми, кто развязал войну против НТВ и хотел максимально ослабить нашу телекомпанию? Я знаю, что многие думают именно так. Это точка зрения, я бы сказал, конспирологическая. В жизни все намного сложней. Но об этом - в следующей части моих заметок.
(Продолжение)
<<< на главную # воспоминания # Светлана Сорокина: передачи, интервью, публикации. Дополнительный раздел # карта сайта
|