Журналисты "Вестей" вспоминают события мятежа 1993 года "Вести недели", телеканал "Россия", 5 октября 2003 г. Андрей Медведев
Текст материала с фрагментами интервью Светланы Сорокиной.
Прошло ровно 10 лет с обстрела Белого дома. Прошло 10 лет с распоряжения Вячеслава Брагина - ныне, кстати, директора Музея на Поклонной горе - отключить эфир "Останкина".
Единственным центральным каналом, который остался тогда в эфире, был РТР. Информационная служба "Вести" в октябре 1993-го располагалась в двух зданиях - в осажденном Останкинском телецентре и в штаб-квартире на Ямском Поле.
Сегодня о событиях 3 октября 1993 года вспоминают ведущие и обозреватели программы "Вести" – Валерий Виноградов, Александр Шашков, Светлана Сорокина, Николай Сванидзе, а также корреспондент Рустем Сафронов. Валерий Виноградов: "В то время основная эфирная студия ВГТРК располагалась в Останкино, и к выходу готовилась бригада Александра Шашкова. Но в какой-то момент начальство вдруг заговорило о том, что эфир, скорее всего, станет невозможным, потому что там началась перестрелка". Александр Шашков: "Мы сразу выкатились в коридор, потому что стрельба началась, а в эфирной бригаде у меня были в основном девушки. По-моему, я там был, чуть ли не единственный мужик. Чего делать - надо уходить. Здесь 10 человек ОМОНа примерно. Одного, правда, по-моему, сразу убили и когда мы уходили, мы видели, как его протащили мимо нас, за ним оставалась кровавая полоса". Валерий Виноградов: "Неожиданно в кабинете главного редактора появился председатель телекомпании Олег Попцов и сказал: Виноградов, готовься к эфиру. Оказалось, что в то время на Ямском Поле из ведущих новостей я был единственный". Светлана Сорокина: "Есть камера, есть человек, который умеет снимать, есть человек, который может сделать материал. Сюда съезжались люди разные, с разных каналов, которые готовы были что-то сделать для того, чтобы выдать в эфир". Николай Сванидзе: "Я приехал с дачи. Тогда мобильников ведь не было. Я приехал с дачи домой, теща рассказала, что к чему, я позвонил сюда и сказал, что приеду. Ответили: ну, приезжай, конечно. Я приехал и пошел в эфир".
Окруженные в Останкино журналисты и редакторы "Вестей" в течение нескольких часов, пока шел бой, продолжали работать. Как могли. Александр Шашков: "Мы подползали к окнам, смотрели, что происходит. Уже шли выпуски с Ямского Поля, а мы по телефону связывались и сообщали, что происходит".
Ночь с 3 на 4 октября. "Летучка" в кабинете главного редактора. "Вести" готовятся к очередному выходу в эфир. Выпуски шли каждые полчаса. Светлана Сорокина: "Мы сели где-то в углу в редакторской комнате и просто складывали информационные сообщения агентств, которые у нас были под рукой. Складывали все, что было свежим. Звонил наш корреспондент, или мы кому-то звонили, и после этого шли в эфир и столько, сколько минут надо, столько и работали". Николай Сванидзе: "Последним рубежом были не мы, последним рубежом был Кремль. И, если бы там не было принято решение, то неизвестно, чем бы дело кончилось. Но неизвестно, было бы принято решение Кремлем, если бы не мы. Вот это точно совершенно. Потому что они тоже смотрели телевизор".
Эфир "Вестей" 4 октября видел весь мир. Мало кто знает, что тогда этот выпуск сняли, рискуя жизнью, оператор Вестей Сергей Черкасов и корреспондент Рустем Сафронов. Рустем Сафронов: "Мы зашли со стороны магазина "Олимпиец" и видим - бегают спецназовцы, охотятся за снайперами. Трудно сказать, были снайперы в этот момент, или не были. Если это были снайперы - с чьей стороны они были? Но это была охота. Они бегали с бронещитками, пытались поймать кого-то".
Пытаясь подобраться к Верховному Совету, группа "Вестей" попала в Дом пионеров имени Павлика Морозова. Окровавленные гимнастические маты, готовые огневые позиции, задержанные спецназовцами люди, перестрелка - прямо под окнами Дома пионеров. Рустем Сафронов: "Мы стали двигаться в сторону Белого Дома еще ближе. Я вижу – ниже, возле дома - "хрущевки" панельной - несут раненых, и еще лежат трупы. И я говорю оператору - Сергей снимай, снимай. Это продолжается буквально 3-4 секунды. Выстрелов много, они все время звучали, но тут среди них раздается тот самый, и я уже лежу на земле..."
Рустем Сафронов был тяжело ранен в правое легкое. Людей, которые вынесли его тогда из-под обстрела и на себе и дотащили до "Скорой", Рустем искал несколько лет. Но до сих пор не нашел. Рустем Сафронов: "Оператор все говорил - я не знаю что делать - то ли снимать продолжать, то ли тебя нести, то ли камеру спасать - они тогда застрахованными не были. Но в результате он выбрал такое операторское решение. Все потом сказали, что это было правильно - снимать, продолжать снимать".