Странные сближения: Работа над ошибками

Евгений Киселёв, Ведомости, 07.04.2006, №61 (1588)

В эти дни исполняется пять лет драматическим событиям, разыгравшимся в апреле 2001 г. вокруг телекомпании НТВ. Для кого-то они вошли в историю как “разгром НТВ” (выражение не мое — Владимира Познера), для кого-то — как исключительно удачная деловая операция по враждебному поглощению телекомпании “Газпромом”. Были и такие, кто от души радовался.

Недоброжелателей у старого НТВ хватало.

Наверное, не стоит напоминать, как изменился телевизионный ландшафт за эти пять лет, как жестко закрутила гайки верховная власть, в очередной раз подробно перечислять все безвременно закрывшиеся программы, всех исчезнувших с экрана журналистов. Велик, конечно, соблазн торжествующе бросить в лицо всем прошлым и нынешним критикам: “Ага, ведь все кончилось так, как мы и предрекали!” — и продолжить эту заметку в жанре апологии. Но мне гораздо интереснее другой жанр — работа над ошибками.

Я не хочу разбирать эпизоды, которые в свое время наделали много шума, но сегодня мне кажутся второстепенными. Например, явно неудачные программы, которые в пылу борьбы НТВ показывало в собственном эфире, или настоящую вакханалию “открытых писем”, после которой один мой знакомый придумал остроумное выражение: “Написал на него открытое письмо”. Думаю, главная ошибка была в другом: ни у меня как у генерального директора компании, ни у моих патронов — собственников НТВ во главе с Владимиром Гусинским — не было продуманного плана выхода из кризиса, того, что по-английски называется exit strategy. Идея “шестой кнопки” как запасного аэродрома родилась или, во всяком случае, стала известна мне в последний момент, когда, как вскоре выяснилось, судьба ТВ-6 тоже была предрешена.

Я обязан был смотреть правде в глаза: власть не остановится ни перед чем, но больше не даст никому из крупных бизнесменов владеть, а главное, независимо управлять телевидением. Кстати, мне следовало бы помнить об этом и впоследствии — тогда, когда я оценивал перспективы канала ТВС. Как я теперь очень хорошо понимаю, ТВС тоже был обречен, потому что мог состояться только как сугубо развлекательный канал, может быть, с минимальной информационной составляющей в жанре инфотеймента — при условии полной лояльности Кремлю.

Думаю, на НТВ мне нужно было вовремя положить конец конфликту интересов, когда я был одновременно и генеральным директором компании, и де-факто ее главным редактором, да еще и ведущим главной еженедельной программы. Нужно было остаться в журналистском качестве, тем более было кому передать обязанности гендиректора — рядом со мной работал мой первый заместитель, блестящий телевизионный менеджер Сергей Скворцов, человек, на которого я мог положиться. А журналистский статус сразу защитил бы меня гораздо надежнее.

Наконец, уверен, что очень большой моей ошибкой был отказ от переговоров с Борисом Йорданом, которого “Газпром” назначил на мое место. Он дважды предлагал мне встречу, один раз через Бориса Немцова, в другой раз — через Владимира Познера. Оба уверяли меня, что встреча будет абсолютно доверительной и конфиденциальной. Мне же повсюду мерещились “разводки” и провокации. Синдром осажденной крепости...

На самом деле Йордан не хотел силового решения, понимал ценность журналистской команды НТВ как важнейшего актива компании и хотел его сохранить. Он всерьез был готов договариваться, искать компромисс. За прекращение громкого публичного скандала можно было выторговать максимально почетные условия капитуляции — не для себя лично, для всех журналистов, сохранить основные программы, редакционную политику. Получив отказ, Йордан пошел договариваться с Парфеновым и Митковой.

Надо сказать, что Йордан в дальнейшем повел себя очень умно, потратил немало времени и сил на то, чтобы выстроить превосходные отношения с теми журналистами, что предпочли остаться на НТВ. Когда спустя полтора года самого Йордана сняли за то, что НТВ осмелилось неправильно освещать кризис с “Норд-Остом”, провожали его со слезами и возлияниями, как только в России умеют провожать любимых, незаслуженно уволенных начальников.

Мне надо было попытаться убедить Гусинского, что с помощью Йордана можно хотя бы частично, на какой-то срок сохранить старое НТВ. Я этого не сделал. А вот главный редактор “Эха Москвы” Алексей Венедиктов, молодец, сумел. Я знаю, что на “Эхе”, когда оно вслед за НТВ перешло под контроль “Газпрома”, тоже рассматривался вариант “всем встать и уйти”. Но Венедиктову удалось доказать Гусинскому, что это бессмысленно. В результате с “Эхом” все в порядке, радиостанция сохранилась как свободная журналистская трибуна, сегодня это одна из немногих площадок, где ведется содержательная дискуссия о проблемах страны, и политически это отвечает интересам ее прежнего собственника.

Впрочем, наверное, такой сценарий вряд ли был возможен на НТВ, и я зря себя корю. Слишком велика разность потенциалов влияния телеканала и радиостанции на общественное мнение в масштабах страны. Рано или поздно зачистку бы провели. При любом сценарии к сегодняшнему дню на НТВ не осталось бы ни “Итогов”, ни “Гласа народа”, ни “Намедни”, ни Киселева, ни Сорокиной, ни Парфенова, ни всех остальных, кого телезрители лишились за эти пять лет.

Автор — политический аналитик