<<< на главную # Светлана Сорокина: передачи, интервью, публикации. # карта сайта
<<< с РТР на НТВ # <<< интервью # <<< другие публикации #

«Сейчас начальство молчит в тряпочку!»
Собеседник № 46, ноябрь 1997. Из подборки «Сердце Сорокиной».

Несмотря на крайне неважное самочувствие, Светлана Сорокина согласилась дать интервью «Собеседнику» уже на следующий день после объявления о её уходе из «Вестей» Сванидзе.

— Светлана, скажите, не держите ли вы зла на «Собеседник», который год назад предрёк вам скорый уход с РТР вообще и из «Вестей» в частности?

— Нет, я не обижалась и не обижаюсь на такие вещи, так как за много лет работы на телевидении привыкла, что периодически вокруг меня возникают какие-то слухи.

— Не собирается ли кто-либо из ваших коллег вслед за вами покинуть «Вести» после имевшего место скандала?

— Я, во всяком случае, очень рассчитываю, что на моей новой работе найдётся место и для них — это одно из условий моего перехода куда-либо. В этой связи я очень жалею, что у меня нет своего канала: моя команда — это уже готовое вещание.

— Уживётесь ли вы чисто по-женски с энтэвэшной звездой Татьяной Митковой, ведь вас повсеместно сравнивают и противопоставляют?

— Во-первых, я не собираюсь вести информационные выпуски. А во-вторых, Татьяна уже мне звонила и сказала, чтобы я не маялась и они все меня ждут на канале.

— Зная вашу бескомпромиссность, многие связывают эту отставку с тем, что вы могли высказать свою точку зрения на «писательское творчество» отдельных «молодых реформаторов» из правительства, коих защищает и поддерживает руко­водство РТР...

— Последнее время подобные темы были постоянной зоной конфликта с руководством и очень жёстко контролировались. Однако никаких особенных симатий-антипатий на сей счёт у меня не было. Я к Чубайсу отношусь равно как и ко многим дру­гим. Написать книжку может каждый из них, как и оказаться в подобной ситуации. Поэтому когда разоблачают одного, я жду, кто же будет следующим. Мне просто противна ситуация цензуры и подмены информации пропагандой. Я понимаю, что руководству работать с такими людьми, как я, неудобно, и в этом, наверное, главная причина. Не знаю, может, я ещё кому не нравлюсь сверху...

— Существует ли некий контракт между вами и РТР?

— Никакого контракта нет, я — государственный служащий.

— В своё время, перебравшись из Петербурга в Москву, вы долго маялись на предмет того, что жить негде. Не вспомнит ли Вам при увольнении Всероссийская телерадиокомпания, что ей Вы обязаны решением этой своей проблемы?

— Началось всё с того, что два с лишним года я жила в гостинице РТР. Потом по ходатайству компании мэрия выделила мне однокомнатную квартиру в аварийном доме на окраине Москвы у кольцевой автодороги. Но от безысходности я уже сама стала размениваться, приобщив к этой площади часть квар­тиры, которая нам с сестрой досталась от родителей. Так что РТР на сей счёт мне предъявить нечего.

— Как вы думаете, кто вас заменит в эфире «Вестей»?

— Как мне сказало руководство, меня «это совершенно не должно волновать». Посадят какую-нибудь девочку-диктора, на которой будет глаз отдыхать.

— А сами-то Вы кого вместо себя видите?

— Да никого не вижу! Останется, наверное, Миша Пономарёв...

— Что касается Пономарёва: известно, что в момент не столь давней кадровой перестановки на РТР, когда руководство пыталось его назначить директором «Вестей», вы были первой, кто категорически воспротивился этому факту...

— Да, я была недовольна, так как считаю, что профессии ведущего и директора — разные вещи. Мне показалось, что Миша к подобной должности не готов. Скажем так, я хотела, чтобы у меня был более сильный и более сведущий в нашем сложном информационном хозяйстве начальник. Это я высказывала в глаза самому Мише. Видимо, за моё такое мнение он на меня в обиде.

— Уж не с Вашей ли лёгкой руки он не только не стал директором «Вестей», но и перестал быть даже главным редактором?

— Ой, нет! Ни в коем случае. На себя я такого не беру — моё мнение в расчёт вряд ли бралось.

— В какой из моментов вы стали наиболее сильно ощущать на себе давление цензуры?

— Это давление я ощущала на протяжении всего периода работы в «Вестях». Другое дело, что сейчас как-то всё стало определённо жёстче — оттого, что хуже стало руководство, которое не может толком объяснить подчинённым своих претензий, предпочитая солдафонские методы...

— Вы не отрицаете, что вы конфликтный человек? Ведь с этим качеством, кажется, связан ваш уход из «600 секунд»?

— Да, не отрицаю. Честно скажу, что эту историю с «600 секунд» мне надоело перемалывать в течение семи лет. Ушла и ушла. Но тогда это была моя воля, а сейчас...

— С уходом предыдущего председателя ВГТРК Сагалаева не возникало ли у вас желания последовать его примеру?

— Такое желание возникало ско­рей в момент ухода с данного пос­та Олега Максимовича Попцова, потому что с тем же Сагалаевым отношения у нас поначалу складывались очень сложно. Попцова тогда снимали якобы за «чернуху», которая шла на канале. Я восприняла тогда это плохо — кому интересно было слушать про успешные посевные и хорошо работающие заводы.

— Работая в «Вестях», вы получали заманчивое предложение от частной телекомпании РЕН-ТВ. Поговаривают, что вас тогда решили перекупить, узнав, что ваша зарплата на государственном телевидении составляет жалкие 150 долларов...

— Забавно, но, узнав, что я веду переговоры с РЕН-ТВ, сразу стали рассуждать на тему моих заработков, обсуждать какие-то якобы предложенные мне колоссальные суммы. Это желание заглядывать в чужой карман меня всегда очень веселит. Что касается моей зарплаты в 150 долларов в «Вестях», то я хоть убей не помню, какой она у меня была даже год назад, — но я никогда не голодала.

— Возвращаясь к конфликту — кому же все-таки конкретно вы обязаны собственной отставкой?

— Все начальники, которые собрались вокруг Сванидзе, в данный момент дистанцируются от скандала со мной, заявляя, что они далеки от «Вестей». Не буду всех перечислять, но назову имя человека, которое вряд ли кому что-нибудь скажет, кроме узкого круга сослуживцев. Это Эдуард Раисович Генделеев, заместитель Сванидзе по информационному вещанию. И пусть сейчас он молчит в тряпочку, но это человек, который явно хотел, чтобы меня сняли. Ибо был тем самым передаточным звеном между мной и более высоким начальством и я, видимо, давно его раздражала. Поэтому Эдуард Раисович стал вести отработанную, испытанную уже давно практику по моей деморализации — пускание слухов за спиной.

Другие материалы подборки.