Интервью Беслана Гантамирова Светлане Сорокиной в программе "Герой дня" (НТВ), 13.06.2000.

Сорокина: В Чечне, как вы знаете, только что назначен глава администрации республики, им стал муфтий Кадыров. И все без устали обсуждают сегодня это новое кадровое назначение. Оценки самые разные. Один из тех, кто не считает это назначение удачным Беслан Гантамиров. Кстати, его тоже прочили на этот пост, во всяком случае, многие наблюдатели говорили, что это возможно. И вот сегодня бывший первый заместитель полномочного представителя правительства России в Чечне и руководитель чеченской милиции Беслан Гантамиров у меня в студии.
Начну с этой, совершенно неожиданно прозвучавшей новости о том, что вроде бы задержан, первоначально за хранение патронов к наградному оружию, руководитель холдинга нашего Гусинский. Я подумала, что у меня эксперт на тему. У вас ведь тоже есть наградное оружие, его глава министерства внутренних дел вам вручал, было такое?

Гантамиров: Да, и, кстати, мне дополнительно к оружию еще добавили две пачки патронов.

Сорокина: Они были внесены в какой-то реестр, вас, в случае чего, не могут обвинить, что патроны не запротоколированы?

Гантамиров: Ну, никакого реестра нет. И в приказе о награждении оружием они тоже не указаны, ну, я думаю, это безумие, наверное, думать и предъявлять какие-то счета, в то время, когда есть законный пистолет, законное оружие.

Сорокина: Выбросьте патроны на всякий случай.

Гантамиров: Я, наверное, так и сделаю.

Сорокина: Кстати говоря, и статья вам знакома, которая дальше появилась, вот эта вот: "Хищение госимущества". Вы, по-моему, тоже за…?

Гантамиров: Да, у меня была точно такая же статья, и по ней я был осужден.

Сорокина: Затем вы были освобождены или амнистированы?

Гантамиров: Я был амнистирован через 3,5 года.

Сорокина: А пытаетесь как-то оспорить первоначальный приговор или доказательная база была основательной?

Гантамиров: Вы помните, я даже в день моего освобождения говорил, что я не обращался ни к президенту России, ни в другие органы государственной власти с просьбой о моем помиловании. Вину свою я так и не признал, не признаю, и думаю, что в любом случае этот приговор будет отменен и правда все-таки восторжествует. Я хотел бы, пользуясь моментом, еще несколько штрихов здесь пояснить. Ну, тех моментов, как доказывалось это дело. Вот после моего ареста народное собрание Чечни обратилось с письмом к генеральному прокурору тогда Юрию Скуратову с просьбой объяснить, почему арестован вице-премьер Беслан Гантамиров. На что Скуратов письменно ответил, что у Гантамирова при аресте изъято одних драгоценностей на пять миллионов долларов и изъято несколько миллионов долларов наличными деньгами. И вот одного этого факта достаточно для его ареста. Естественно народное собрание, получив такое объяснение от генерального прокурора, все свои претензии сняло и дальше не стало настаивать на том, что бы были какие-то ответы от него. А что было на самом деле? У меня при аресте было изъято позолоченная зажигалка, стоимостью в 60 долларов, и у меня была действительно изъята валюта, три миллиона, но это были не доллары, а лиры турецкие, это тоже стоило тогда порядка 90 долларов. Вот так доказывалось мое дело.

Сорокина: Понятно, Беслан, не будем сейчас развивать эту грустную тему, давайте ближе к сегодняшним событиям. Я хотела вас спросить уже о новом назначении, о назначении Кадырова. Вы действительно высказались уже и сказали, что вряд ли назначение это будет способствовать стабилизации в Чечне. Почему вы так считаете?

Гантамиров: Здесь, наверное, нас немножко не так поняли. Высказался не я, высказался Малик Сайдулаев по этому поводу.

Сорокина: И ваш пресс-секретарь, было такое сообщение.

Гантамиров: Не знаю.

Сорокина: Ну, тогда скажите, как вы относитесь.

Гантамиров: Здесь высказались другие лидеры и Чечни, и России. Я, честно говоря, считаю, что какое бы ни было у нас отношение к муфтию республики, ныне уже главы республики, я намерен уважать решение, принятое президентом России. И сегодня надо не делать упор и ставки на личности, а исходить из того, что от всей этой драки страдает в целом чеченский народ, там гибнут не столько чеченские боевики, сколько мирные люди. Поэтому, на мой взгляд, надо было бы хотя бы несколько дней подождать, посмотреть на первые шаги муфтия, которые он предпримет, и только после этого критиковать.

Сорокина: Хорошо, а с вами велись какие то переговоры на эту тему или, может, с вами консультировались, кого назначить. Были ли такие разговоры?

Гантамиров: Ну, после известного заявления или распоряжения Николая Кошмана о моем отстранении от должности уже для меня, по крайней мере, не было секретом, что самого Николая Кошмана в Чечне не будет. А уже неделю назад, дней десять назад я уже узнал, и для меня это тоже не было неожиданностью, назначение Кадырова на эту должность. Моя кандидатура тоже рассматривалась и была в числе тех лиц, которые рассматривались и на Совете безопасности, и администрацией президента, и другими службами, но президент принял такое решение, я думаю, что этому решению надо следовать.

Сорокина: Как вы себе собственное будущее видите: вернетесь ли вы в Чечню, будете ли участвовать в процессах, там происходящих, или уже нет?

Гантамиров: Мое участие в чеченских событиях никогда не было связано с моим официальным назначением на ту или иную должность. Я решал практически любые вопросы, даже будучи рядовым чеченцем, рядовым гражданином Чечни и России, поэтому, честно говоря, я не считаю, что у меня есть какие-то преграды для того, чтобы продолжить то дело, которое я уже делаю там полгода. Несомненно, независимо от того, получу я какое-то назначение или нет, я в ближайшие дни возвращаюсь в Чечню, и вновь буду заниматься тем же самым делом.

Сорокина: А чем именно, чеченской милицией?

Гантамиров: Ну, хотел бы пояснить, что как бы кому ни хотелось отстранять меня от должности, забирать…

Сорокина: Вы, кстати, отстранены от должности руководителя чеченской милиции или нет?

Гантамиров: Нет, официально меня от нее не отстранял и, кстати, меня на нее официально никто не назначал. Ведь с самого начала я руководил чеченской милицией в качестве куратора этой службы, я никогда не был непосредственным начальником этой милиции, хотя чеченская милиция исполняла, и будет исполнять в любое время всегда мои приказы и распоряжения.

Сорокина: А какова сейчас ее судьба? В свое время много говорили о вас, об ополченцах чеченских, которые встали под ваши знамена, а сейчас вообще не говорится об этих людях. Какова их судьба, что они сейчас делают, кто нибудь служит ли официально в федеральных структурах, что там?

Гантамиров: Здесь, наверное, самое больное наше место, в частности мое, потому что я все-таки и тогда говорил: забрать у меня милицию или прижать, присыпать землицею. Для меня чеченская милиция это дитя для матери, будем так говорить. А так, поясняя ее судьбу, хочу сказать, что из 2,5 тысяч вооруженных, обкатанных в боевых действиях людей, которые своей кровью доказали свою преданность и стране и своему народу, сегодня официально зачислены в органы внутренних дел порядка трехсот человек. Две тысячи двести человек не получили никакого назначения, не получают заработную плату, не получают ни обмундирования, ни вооружения абсолютно, несмотря на то, что по линии и МВД, и Министерства обороны, и других наших служб идут достаточно серьезные доклады президенту о том, что чеченская милиция не брошена, что делают все, что нужно. Я, как непосредственный командир их, вам говорю, что на самом деле она брошена, на самом деле она сегодня, по крайней мере, до сегодняшнего дня, она никому там не нужна.

Сорокина: То есть, получается, что более двух тысяч молодых мужчин, которые привыкли и умеют воевать, и которые, наверное, в определенном отношении, считают себя сейчас преданными?

Гантамиров: Более двух тысяч двухсот человек, умеющих хорошо воевать, еще раз повторяю, сегодня остались не удел. И, может быть, я на всю страну говорю о них неправильные вещи, но та нищета, те условия, в которых они оказались, некоторые милиционеры уже начали совершать и преступления, и правонарушения, я не стеснясь этого, потому что это правда. Сегодня у меня не хватает ни совести, ни права пресекать эту деятельность, да и возможности.

Сорокина: Беслан, еще вопрос. Как вы думаете, бывший ваш непосредственный начальник Николай Кошман будет ли он назначен на какую нибудь должность в структурах Чечни? С ним, во всяком случае, постоянные консультации ведутся.

Гантамиров: Я не знаю, будет ли он назначен или нет. Но то, что он не попал непосредственно в администрацию республики - это я считаю большой победой, в частности своей личной победой тоже. Николая Павловича я знаю с 96 года, я с ним работал вице-премьером, когда он был премьер-министром Чечни. И я вас уверяю, что это не столь большой хозяйственник и специалист в этой области, сколько специалист, наверное, по внесению раздора в местные органы и раздора между чеченскими лидерами, это специалист по стравливанию местных кадров…

Сорокина: Остановитесь, Беслан, не будем такие обвинения на человека возводить.

Гантамиров: Хорошо, не будем.

Сорокина: Я думаю, в Чечне и без него хватает раздоров предостаточно. А как вы относитесь к мнению тех, что нужно было бы сейчас поставить во главе администрации русского, вообще даже далекого от нынешних процессов, свежего человека?

Гантамиров: Раздоров в Чечне действительно достаточно. Но когда раздоры вносятся официальным должностным лицом, и на всю страну в глазах общественности создается образ чеченца, который, с одной стороны, убивает и грабит, совершает только террористические акты, с другой стороны, другая часть не может между собой поладить, не может прийти к согласию, и навести в собственной республике порядок, тогда, конечно, я вынужден говорить те вещи, которые до вашего вопроса говорил. Что касается вопроса о русском руководителе. В данном случае, может быть, и было бы целесообразно по некоторым соображениям. Но в частности, исходя из того, что происходит реально в Чечне, там и нужен был конкретный чеченец, нужна команда из чеченцев для того, что бы хотя бы население воспряло духом, население поверило тому, что федеральный центр собирается наводить там порядок, федеральный центр собирается вручить нам свою собственную судьбу в наши руки - вот для чего. А так, по большому счету, я считаю, нет разницы: русский он или чеченец.

Сорокина: К самой идее прямого президентского, а в дальнейшем федерального, правления вы нормально относитесь?

Гантамиров: Вы знаете, мне кажется, что в настоящих условиях другого решения и не было.

Сорокина: Как вы полагаете, действительно ли эти боевые действия в Чечне, вся эта ситуация продлятся до конца ноября?

Гантамиров: Ну, если вы заметили всплеск боевых действий и террористических актов, все это зависит не от того, насколько мощна и сильна группировка войск, не от того, насколько грамотно проводят эти операции. Касаясь этого вопроса, я хочу сказать, что генералы практически сделали все, что можно было сделать. Но ведь само название "антитеррористическая операция" говорит о том, что в целом проведение войсковой операции, эти методы там не уместны, по крайней мере, сегодня. Там надо оперативные мероприятия проводить, там надо работать адресно, и спецоперации должны проводиться именно адресно. Ну, и помимо этого, самый главный упор мы должны сделать на то, что бы нам поверило население.

Сорокина: Как вы полагаете, а что сейчас, помимо адресной и точной деятельности, спецопераций и так далее, что сейчас нужно делать в Чечне, что бы как-то выйти на мирную поверхность?

Гантамиров: Ну, я всегда в своих публичных выступлениях говорил, что без чеченизации самого конфликта конфликт не завершится. До тех пор, пока в глазах чеченской общественности, в глазах народов Северного Кавказа, да и у многих даже общественности российской идет война между русскими или чеченцами, хотим мы или не хотим, такое ведь представление сегодня, война будет продолжаться. Вот как только общественное мнение будет воспринимать как войну террористов и официальных структур власти, и в этих структурах власти будет в основном подавляющем своем большинстве именно чеченцы, и именно чеченцы будут ловить, и ликвидировать террористов и сепаратистов, вот тогда конфликт спадет и считанные месяцы останутся до завершения этой ситуации. Без этого, заверяю вас, какие бы гигантский усилия мы ни принимали, какие бы средства ни тратили, какие бы мощные армии мы туда ни направляли, Чечню на усмирить, конфликт не погасить.

Сорокина: Потому что это всегда будет война с неверными?

Гантамиров: Совершенно верно.

Сорокина: Я благодарю вас, Беслан. Я напоминаю, что разговаривали мы с Бесланом Гантамировым, человеком, которого действительно до недавнего времени называли одним из реальных претендентов на пост главы администрации, как вы знаете, главой администрации стал муфтий Кадыров. И, насколько я поняла Беслана, он все равно собирается в ближайшее время вернуться в Чечню. 

<<< на главную # <<< на страницу сезона # Светлана Сорокина: передачи, интервью, публикации # карта сайта