Интервью главы Центробанка, Виктор Геращенко Светлане Сорокиной, "Герой дня" (НТВ), 26.04.2000.

Сорокина: В каждой советской школе в своё время висел лозунг: «Учиться, учиться и учиться». Глава Центробанка, Виктор Геращенко, несмотря на собственный громадный опыт, считает этот лозунг актуальным и сегодня. Да и кто сегодня может утверждать, что мы сегодня все знаем, и все уже постигли в отношениях с международными финансовыми организациями, да и в отношении того, как сделать стабильной финансовую ситуацию внутри страны. Сегодня Виктор Владимирович Геращенко у меня в студии.
А, что мы, вообще-то, учимся, учимся. Ученики плохие или бедность не позволяет получить достойное образование?

Геращенко: Нет, я бы сказал, что мы способные ученики очень во многих направлениях нашей жизни, не только экономической, но и политической. Всегда ли берем лучший пример — это вопрос другой. Но учимся и учимся неплохо. Об этом говорит определенная стабилизация экономической обстановки, рост промышленности, внутреннего производства, доходов населения, хотя и есть определенные эффекты той девальвации, которая имела место в августе девяноста восьмого года. Но мы учимся, и, я думаю, что в какой то степени те предсказывания, которые были, как страна и экономика страны будут развиваться в 98-99 году, довольно таки угрюмые предсказания, не оправдались, потому что, я думаю, правительство справляется с задачей.

Сорокина: Собственно говоря, я так поняла, что это "учиться, учиться и учиться", вы помните, когда вы это сказали? По-моему, вы это сказали, что бы отделаться от журналиста, когда вас спрашивали о программе реструктуризации банковской системы?

Геращенко: Ну, я не пытаюсь отделаться от журналистов. Но иногда приходится искать какие-то альтернативные ответы.

Сорокина: Виктор Владимирович, я это вот к чему, я была уверена, что программа реструктуризации нашей банковской системы уже существует, а ее все еще нет?

Геращенко: Нет, вы знаете, я не могу сказать, что ее нет. Дело в том, что нет, опять же, предела для совершенства. Программа, по существу, была подготовлена еще даже старым руководством центрального банка, которое чувствовало, естественно, ответственность, и над этой программой работали. Она была представлена в правительство, по-моему, в октябре 98 года. Были определенные в ней корректировки, но были и сделаны определенные направления. Они были связаны с тем, что банки, которые оказались, по существу, на стадии банкротства, были ликвидированы. Банки, которые можно провести через систему реструктуризации, часть из них попала под агентство, АРКО, которое было создано законом к середине 99 года. В принципе, работа ведется и с определенными советами, вовлечениями представителей международных финансовых институтов, центральных банков других стран, которые имели такие же проблемы на своих руках. Но, в целом, есть программа, она, может быть, не выглядит, как программа партии, которая обещала, что нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме, но программа такая существует.

Сорокина: Но нынешнее поколение советских людей будет жить при нормальной банковской системе?

Геращенко: Вы знаете, я тут не знаю. Двухтысячный год - это последний год того тысячелетия, или первый год этого? Я думаю, что рано или поздно, система отстроится.

Сорокина: Лучше - рано.

Геращенко: Вы знаете, рано может быть не всегда получиться, мы, кажется, затрагивали с вами этот предмет, потому что страна, все-таки, не очень богата своими свободными капиталами. А если они и есть, у кого-то накопились, то они не всегда пока работают на экономику страну. Здесь бы не хотелось спешить, и прийти к такому положению, как страны Центральной Восточной Европы, которые в результате реструктуризации банковской системы, по существу не имеют национальной банковской системы, она вся в руках иностранцев.

Сорокина: То есть, у нас этот процесс будет куда более плавным?

Геращенко: Я думаю, он должен быть плавным. Мы должны дать банкам, особенно банкам, работающим в регионах, зализать свои раны, если они у них есть, выстроиться, подвинуть своих акционеров, найти новых акционеров, увеличить капитал, потому что они маломощные сейчас.

Сорокина: Каких-то резких движений мы ожидать не должны?

Геращенко: Ну, я думаю, мы устали от революций.

Сорокина: Виктор Владимирович, вот собственно, непосредственно к ЦБ переходя. Судя по всему, правительство не будет брать займов у центрального банка в мае, опять. То есть, существует без займов. И центральный банк последним сообщением добровольно отказывается от выпуска собственных ценных бумаг. Некоторые говорят, что вы таким образом ограничиваете свои собственные функции, а другие говорят, что снимаете с себя ответственность?

Геращенко: Ну, я бы сказал: и те и другие говорят неправильно. В принципе, центральному банку особенно не нужно выпускать ценные бумаги, которые он бы распространял на рынке, что бы привлечь к себе деньги.

Сорокина: А благая цель - стерилизация денежной массы?

Геращенко: Вот стерилизация - да. Почему после августа 98 года центральный банк начал выпускать эти бумаги, которые получили название "бобры"? В данном случае, я считаю, что ФКЦБ, федеральная комиссия за ценными бумагами, повела себя совершенно неадекватно, придираясь к каким-то мелочам в законе. Хотя те средства, которые стали появляться на рынке, им было деться некуда. Мы, например, привлекаем депозиты от коммерческих банков, хотя они нам не нужны. Но мы даем банкам хотя бы какую-нибудь возможность отработать часть средств, которую они привлекли от клиентуры, от юридических или физических лиц, иначе это будет давить больше всего на валютный рынок.

Сорокина: Так что, сегодня не нужно ваше участие в …?

Геращенко: С точки зрения центрального банка - нам не нужно. В смысле заработка, привлечения денег. Нам это нужно только для того, что бы связать часть денежной массы и, в какой-то степени, приучить банки, что ценные бумаги должны быть на рынке. Потому что рано или поздно наиболее правильный способ финансирование дефицита бюджета - это ценные бумаги.

Сорокина: Так, а почему вы отказались от выпуска?

Геращенко: А мы не отказались от выпуска. Мы выйдем, видимо, с каким-то выпуском. Но в данном случае, впереди должен иметь Минфин, мы с ним не должны конкурировать.

Сорокина: То есть, после того, как Минфин проведет какие-то свои операции, вы выйдите со своими?

Геращенко: А Минфину сейчас тоже, у него идет все нормально со сбором налогов. Тут естественно, и Минфин, и министерство налогов и сборов, и, наверное, налоговая полиция, в масках или без - работают слажено. Поэтому они и говорят, что, несмотря на то, что в бюджете на 2000 год предусмотрена возможность заимствования у ЦБ, они, видимо, в этом квартале обойдутся, хотя они осторожно говорят про май, но, я думаю, они и в июне занимать не будут. То же самое и с возможностью занять у нас миллиард долларов, если им это потребуется.

Сорокина: Ну, а когда, все-таки, ожидать, что вы свои ценные бумаги выпустите, в этом году?

Геращенко: В этом. Да, там еще вопрос с налогами. Мы считаем, что покупатели этих бумаг не должны платить налоги. Но должен быть соответствующий законодательный акт.

Сорокина: Ну, а если вы пока что не выпускаете ценные бумаги, правительство не берет займов у центрального банка, вы действуете как финансовый инструмент, только валютными интервенциями для поддержания курса рубля. То есть, вы выступаете как спекулянт на бирже?

Геращенко: Нет, ну, что вы, зачем вы так, в преддверии праздника, пытаетесь обидеть?

Сорокина: А вы какой праздник имеете в виду: Пасху или Первомай?

Геращенко: И тот и другой я считаю хорошим. Потому что праздник труда, то, чему учился. Так вот, мы естественно, постоянно держим руку на пульсе, смотрим остатки средств на счетах коммерческих банков. Через проведение депозитных операций мы часть средств, естественно, привлекаем. Но тут уже важно заметить, что рост денежной массы необходим, потому что растет производство, все больше и больше расчетов делается в денежной форме, а не через бартер. И поэтому, я думаю, что в этом смысле мы и Минфин тоже, который очень часто последнее время уже и на нас стал обращать внимание, и про нас говорить, это дело держим под контролем. А что касается наших валютных интервенций, это уже немного из другой оперы. Это вопрос связанный, что выбрана политика плавного движения курса, мы не считаем, что сейчас можно было бы фиксировать курс или обещать коридор, здесь спешка не нужна. И увеличение цен на энергоносители, естественно, дает определенную дополнительную добавку для платежных балансов. Хотя в 99 году большую роль сыграло сокращение импорта, чем рост экспорта. И, естественно, когда валюта продается, а, как вы знаете, 75% экспортер обязан продать по закону, и вот, скажем, последние дни идут дополнительные поступления валюты на рынок, потому что, опять же связано немножко с праздниками, кто-то премию хочет выплатить, а для этого, опять же, надо валюту на рубли поменять, и так далее. И у нас идет рост валютных резервов, что естественно позволяет нам себя более комфортно чувствовать, даже при наличии каких-либо неблагоприятных статей. Вот в субботу "Помейшен-таймс" написал какую-то глупую статью, насчет того, что эксперты фонда советуют "Парижскому клубу" не идти ни на какие переговоры о реструктуризации и списании части долга. Это, я извиняюсь, и без международного валютного фонда "Семерка" разберется, что им делать. Но, тем ни менее, появление этой статьи сразу вызвало определенную реакцию у нас на рынке в понедельник, когда пошел повышенный спрос. И мы были вынуждены реагировать. Мы продали определенное количество валюты, несколько десятков миллионов.

Сорокина: Мы удержим рубль в тех пределах, которые были заложены в бюджете на этот год?

Геращенко: Да, я думаю, что да. Если не случится ничего экстраординарного.

Сорокина: Вчера совет министров союзных государств России и Белоруссии приняли общий бюджет, и далее говорилось о том, что уже в этом году, до конца года, белорусскую валюту надо привязать к российскому рублю, а в следующем даже перейти к общей валюте. Собственно, вопрос-то простой, насколько серьезно повлияет на наш рублик их зайчик?

Геращенко: Ну, вы знаете, я не люблю лозунги, типа: "Пятилетка в четыре года".

Сорокина: Ну, срок-то обозначен.

Геращенко: Срок обозначен, что к 2005 году, если смотреть все документы, должна быть единая валюта. Для того, что бы была создана единая валюта много должно быть общего в различного рода решений, мер, законах и так далее. Это вопрос не одного дня. Но то, что здесь должна быть серьезная, настойчивая постоянная работа, которую мы сейчас ведем с национальным банком Белоруссии.

Сорокина: Но, все-таки, это серьезная нагрузка на рубль?

Геращенко: Я думаю, мы ее осилим. Конечно, есть, естественно, определенная нагрузка, но много будет зависеть от того, что будет делаться в Белоруссии.

Сорокина: Сегодня перед самым приездом сюда в студию вы встречались с избранным президентом, вы и представители Минфина. Такая какая-то встреча, про нее почему-то ничего не было в агентствах, но я знаю, что она была. О чем, собственно, речь шла?

Геращенко: Первый заместитель премьер-министра и министр финансов, Михаил Михайлович Касьянов, со товарищи говорил о их наметках бюджета 2001 года, поскольку он должен быть внесен в Думу до 10 августа. Вот говорилось о тех или иных наметках, которые стоит обсудить. Принимали участие в обсуждении, слушали предложение Минфина представители и центрального банка, и министерство по налогам и сборам, и некоторые другие коллеги.

Сорокина: То есть, касалось бюджета будущего?

Геращенко: Да.

Сорокина: Когда правительство и Центробанк подготовят совместное заявление для МВФ, и, вообще, какая в этом необходимость, если к июню уже должна быть опубликована вообще программа правительства, там ведь тоже должен быть указан этот раздел?

Геращенко: Ну, вы знаете, это немножко разные вещи. Программа правительства, программа экономическая государства - это одна вещь, она, конечно, необходима, и такого среднесрочного плана. Но обычно, заявление правительства и центрального банка начиная с 1992 года делалось, поскольку мы члены международного валютного фонда, эти годы, начиная с 92 года, мы получали какие-то кредиты от международного валютного фонда, и поскольку в бюджете на 2000 год было предусмотрено получение определенных сумм от фонда, то фонд предлагает, что бы мы в июне месяце были способны наработать те меры нашей экономической программы, которые должны совпадать и с той программой, которая будет принята правительством, для того, что бы продолжить кооперацию в этой области на вторую половину 2000 года, и 2001.

Сорокина: Вы всерьез уверенны, что мы получим кредиты летом от МВФ?

Геращенко: Вот слово всерьез меня прямо таки выбивает из колеи. Дело в том, что если судить, опять таки, по прессе, по тем мнениям, которые существуют у мировой финансовой общественности, они считают, что деньги-то от них нам особенно не нужны. И во-вторых, те деньги, которые они нам обещали дать еще в 99 году, они меньше тех сумм, которые мы должны им платить, то есть это, в данном случае, идет такая пролонгация кредитов, для того, что бы облегчить нам бремя дефицита бюджета. Я считаю, что нам кооперация с фондом полезна. Они подсказывают нам иногда правильные вещи.

Сорокина: Я прощаюсь с вами. Напоминаю, что в студии был Виктор Владимирович Геращенко, глава Центробанка.

<<< на главную # <<< на страницу сезона # Светлана Сорокина: передачи, интервью, публикации # карта сайта