В КРУГЕ СВЕТА
программа Светланы Сорокиной на радио «Эхо Москвы»
соведущий - Юрий Кобаладзе
10 октября 2012 г. Предстоящие выборы в Московской области.
Гости – Ирек Вильданов.
Аудио: эфир –
Светлана: Здравствуйте-здравствуйте, это программа «В круге СВЕТА». Юрий Кобаладзе и Светлана Сорокина — ведущие программы здесь в студии. Сразу напомню телефон для SMS-сообщений +7 985 970-45-45. У нас сегодня один гость. И сразу, как только я назову его должность, будет понятно, почему мы с ним разговариваем. Это Ирек Раисович Вильданов, председатель Избирательной комиссии Московской области. Здравствуйте.
Вильданов: Добрый вечер.
Светлана: Ну, для тех, кто уж совсем не следит ни за какими процессами, происходящими у нас в стране. Напомню, что 14 октября — единый день голосования в России, а 14 октября — это ближайшее воскресенье. У нас будет огромное количество разнообразных выборов по всей стране. Ну и в Московской области, насколько я вычитала, в 15-ти муниципальных образованиях будет открыто 452 избирательных участка. Выборы депутатов различных уровней и глав муниципальных образований в Мытищах, в Химках, в Электрогорске, да?
Вильданов: Да.
Светлана: Именно так, да?
Вильданов: Да.
Светлана: Ну, сейчас поговорим о том, чего нам ожидать от этой избирательной кампании и что нам такого может Ирек Раисович сказать новенького. Вообще, что для вас интересного в этой кампании? Вы, ведь, давно уже выборами занимаетесь?
Вильданов: Да, конечно. Я занимаюсь выборами с 1996 года, работал как юрист избирательных кампаний, членом избирательных комиссий различного уровня. И, вот, в течение 16 лет этим занимался, и вот год назад стал председателем избирательной комиссии Московской области.
Светлана: Итак, что интересного в этот раз ожидаете?
Вильданов: Ну, в этот раз, конечно, самая интересная кампания — это выборы главы городского округа Химки.
Светлана: Самая громкая.
Вильданов: Самая громкая, привлекает внимание центральной прессы, мы постоянно анализируем публикации на эту тему. И могу вам сказать, что половина публикаций в центральных СМИ посвящена именно выборам в Химках. А публикации, которые посвящены выборам в Московской области, вообще 90% этого времени занимают выборы в Химках.
Кобаладзе: А что-нибудь есть там еще такое, что могло бы привлечь тоже внимание?
Вильданов: Конечно-конечно. У нас не менее интересные выборы, например, в Сергиевом Посаде, в Воскресенске, в Пушкино.
Светлана: Да, да.
Кобаладзе: Тоже представители различных партий?
Вильданов: Да.
Светлана: Но в Сергиевом Посаде — там, ведь, по-моему, очень часто приходится выбирать мэров, да?
Вильданов: Да, вообще Сергиев Посад такое место, что там постоянно проходят выборы глав района или городского поселения Сергиев Посад. Последние выборы были связаны с убийством мэра, а затем с отставкой. После того, как избрали нового, с отставкой его, поскольку из состава Совета депутатов избрали. И по требованию губернатора был изменен порядок и стали опять всенародно избирать главу города после этого. Поэтому с этим связано.
Светлана: А, вот, кстати говоря, в Сергиевом Посаде, как вы думаете, многие придут на выборы? Может, уже устали от этих постоянных выборов?
Вильданов: Я вам скажу, что практика Московской области показывает, что на местные выборы явка от 20 до 30 процентов, не больше. Ну а в Химках мы ожидаем, конечно, повышенный интерес, не менее 35%, а, может быть, даже и ближе к 40%.
Светлана: А нижняя граница есть, когда уже не считаются выборы?
Вильданов: Нет, нет, Нет.
Светлана: Здесь хоть 5% придет, да?
Вильданов: Да.
Кобаладзе: Вообще это хороший процент, 25? Вот, мне кажется, что это мало. Я привык, там, 90%.
Светлана: Когда ты привык? В советские времена? (смеётся)
Кобаладзе: Ну, в советские времена.
Светлана: 99,9. Да.
Вильданов: Нет, несомненно, это довольно низкий показатель. Но тем не менее, на местные выборы просто люди не ходят.
Светлана: Почему?
Вильданов: Ну, не представляет интереса для них местная власть.
Кобаладзе: Вообще это странно, да? Ты должен интересоваться своим районом, улицей.
Светлана: Твоя же ближайшая власть.
Кобаладзе: Это и должно быть самое интересное.
Вильданов: Ну вот такой менталитет у нашего избирателя, что чем ближе власть к нему, тем меньше он ею интересуется.
Светлана: Странно, правда?
Вильданов: Да.
Светлана: А скажите мне, а вот что касается, еще вы сказали, Воскресенск, по-моему, да?
Вильданов: Воскресенск, главы города Воскресенск. Там связано с тем, что 3 года шел судебный процесс. Выборы в октябре 2009 года (результаты) отменили, и назначены новые выборы. В связи с этим связан интерес.
Светлана: А вот в Воскресенске — там, по-моему, голодовку Алексеев и Егоров проводили или сейчас еще проводят.
Вильданов: Да, они в воскресенье начали ту голодовку, насколько нам сообщили.
Кобаладзе: А что хотят?
Вильданов: Дело в том, что Егорова отстранили от выборов через суд. Он, будем так говорить, не поставил в известность о том, что у него есть судимость за тяжкое преступление. А в соответствии с нашим законодательством федеральным судимость за тяжкие и особо тяжкие преступления влекут поражение в правах, то есть он не может избираться.
Кобаладзе: Чем же он недоволен, что если это факт, так против чего он протестует, голодая?
Вильданов: Ну, это форма протеста, привлечения к себе внимания.
Светлана: А Алексеев?
Вильданов: Алексеев — его так же снял суд с регистрации, он из солидарности с ним проводит эту акцию.
Светлана: Но там, ведь, получилось, что, по-моему, всех, кто в оппозиции к вот этому Квардакову, всех и поснимали.
Вильданов: Ну, что значит «в оппозиции»? А у Квардакова у самого тоже, у него были в процессе избирательной кампании так называемые наезды. У него и обыски проводили. Просто Воскресенск — такой город, она довольно так, шумно, скандально проходит избирательная кампания.
Кобаладзе: Но он-то хоть не голодает, нет?
Вильданов: Нет, он не голодает, но он сейчас...
Светлана: Он, по-моему, из ФСБ, да?
Вильданов: Он — да, бывший сотрудник ФСБ. Но сейчас у него криз гипертонический после обысков, он тоже находится в больнице.
Кобаладзе: А его-то за что обыскивали?
Вильданов: Ну, это вопрос уже к следственным органам — я не могу комментировать.
Кобаладзе: Не, просто как-то странная ситуация: один — преступник какой-то с тяжким преступлением, голодает, второй из солидарности, у третьего обыски. За кого ж голосовать? Вот, я бы жил в Воскресенске — ребят, чего делать-то? За кого?
Вильданов: Ну, это вот методы работы, ведения избирательных кампаний — организовывать наезды друг на друга. Воскресенск — он всегда такими шумными, скандальными кампаниями отличается.
Светлана: А вот скажите, пожалуйста, пока что не конкретно, а именно вопрос к вам. Вы, ведь, в принципе, должны быть знакомы, наверное, с основным контингентом тех, кто претендует на эти должности, да?
Вильданов: В Воскресенске?
Светлана: Нет, ну, вообще во всех областных ваших штабах, что называется?
Вильданов: Ну, конечно. По роду работы — конечно.
Светлана: Знакомы, да?
Вильданов: Да, конечно.
Светлана: А у вас как-то складываются личные симпатии? Есть какие-то люди, которых бы вы бы, ну, не знаю, ну, не официально, но лично хотели бы поддержать?
Вильданов: Нет, такого, конечно, нет, это исключено. У меня есть антипатии — это есть, да, личные которые. Но симпатий каких-то я не могу выражать.
Светлана: Но они есть?
Вильданов: Ну, конечно, есть. У каждого человека... Я же тоже человек.
Кобаладзе: А антипатии вы можете выражать?
Вильданов: А антипатии я могу выражать, да, в соответствии с законом.
Кобаладзе: Почему симпатии не можете, а антипатии можете?
Вильданов: А потому что антипатия моя основана на законе, потому что мы не должны допустить во власть, во-первых, кандидатов-экстремистов и кандидатов, имеющих криминальное прошлое.
Кобаладзе: Ну, это понятно. Но если уже есть кандидат официально зарегистрированный, а вы ему не симпатизируете, вы можете сказать «Ребята, вот за этого не надо голосовать»?
Вильданов: Нет, конечно, так я не могу говорить.
Светлана: Не может, не может. Конечно, не может.
Вильданов: Не могу, конечно, нет. Это исключено.
Светлана: Ну вот теперь давайте, все-таки, ближе к Химкам. Вернемся еще потом к другим подмосковным городам и весям, а сейчас к Химкам. В Химках, судя по всему, действительно, явка будет повыше.
Вильданов: Да.
Светлана: И люди там яркие. Там есть человек, который исполнял обязанности до отпуска предвыборного.
Кобаладзе: Он у нас был, кстати.
Светлана: Он у нас был, да.
Кобаладзе: И нам... Мы можем говорить, что нам понравился?
Светлана: (смеётся)
Кобаладзе: То есть это не будет давлением на избирателей?
Вильданов: Нет, конечно.
Светлана: Там есть Евгения Чирикова, там есть Олег Митволь.
Кобаладзе: Тоже нам всем нравится.
Светлана: Там, по-моему, сейчас осталось 14 человек, да?
Вильданов: 13.
Светлана: 13 осталось.
Кобаладзе: «Паук», «Паук».
Светлана: Вот только что Белоусов снял свою кандидатуру, и как раз Михаил Прохоров, поскольку его Гражданская платформа поддерживала именно Белоусова. вообще как-то его назвал чуть ли не, по-моему, проституткой и сказал, что теперь будет поддерживать Чирикову. Я не знаю, как, обрадовалась ли Чирикова этой поддержке.
Вильданов: Она уже отказалась от его поддержки.
Светлана: Отказалась от поддержки. Прохоров очень обругал Белоусова в своем блоге и сказал, что его никто не отзывал — видимо, там какие-то другие истории.
Вильданов: Ну, вот это вопрос как раз нашей культуры, нашего менталитета — вот, обязательно надо человека обидеть и оскорбить.
Светлана: Ну а человек-то как себя повел?
Вильданов: Ну, не важно. Это его право. Ну, мало ли кто как себя повел, будем давайте оскорблять друг друга, да? И чем это кончится? Мне кажется, надо быть, все-таки, корректнее, толерантнее.
Светлана: Скажите, что за история у Митволя была, что он в суд сейчас подает? Он превысил тираж своей выборной газеты, да?
Вильданов: Ну, с Митволем очень много историй в Химках происходило, в том числе одна из историй, о которой вы говорите, что с тиражом повышенным. Правоохранительные органы задержали распространителей газет, которые были в поддержку Митволя. Заявленный тираж был 7 тысяч. Они задержали агитаторов с тиражом 30 тысяч, и обратились к нам, началось разбирательство. Мы достаточно быстро разобрались. Митволь отказывается, что это не его. Договор у него, действительно, на 7 тысяч, оплатил он через Сбербанк всего 7 тысяч. Поэтому 23 тысячи — это был кем-то, как он говорит врагами, допечатан и распространен.
Кобаладзе: А почему вот?.. Что тут принципиального, 7 тысяч или 30?
Вильданов: Пожалуйста, хоть 50, хоть 100, но все 30 тысяч надо оплатить из избирательного фонда. У нас избирательный фонд очень маленький, понимаете? И, вот, оплачивая из фонда 7 тысяч, все остальные можно наличными оплатить и тем самым сэкономить избирательный фонд — есть такая хитрость у некоторых кандидатов.
Но никто его за руку не поймал. Мы не следственный орган, мы передали сейчас все в правоохранительные органы. Они проводят расследование и установят, кто отпечатал, из какого фонда были оплачены и так далее. Там все будет установлено. Пока мы никаких претензий к Митволю не предъявляем.
Кобаладзе: Но это должно произойти до выборов или?..
Вильданов: Не обязательно. Не обязательно.
Кобаладзе: А если выборы состоятся, он выиграет, а вдруг окажется. что это он?
Вильданов: Отменят результаты выборов — у нас такое было в практике судебной. Отменят результаты выборов, если вот это нарушение финансовое составит больше 10% от избирательного фонда. У нас фонд — миллион, свыше 100 тысяч — нарушение, значит, отмена выборов.
Светлана: Всего лишь миллион рублей, да?
Вильданов: Да, миллион, к сожалению, да. Будем сейчас работать, повышать этот фонд, но пока он — миллион.
Кобаладзе: Но этот фонд кто выделяет? Это выделяется государством, что ли?
Вильданов: Нет. Государство устанавливает предельный размер фонда. А туда — пожертвования. Каждый гражданин может 2 тысячи, а юридическое лицо — 20 тысяч может внести.
Светлана: Все симпатизирующие. Из переписки вашей в Twitter’е: «Работа — собачья, сплошные нервы. Один вы чего стоите», — Митволь написал.
Вильданов: Да-да, это он мне говорил, типа, «уйдите с этой должности».
Светлана: «Или уволят вас — тогда подружимся».
Вильданов: Да, тогда подружимся, да.
Светлана: А почему вы написали, что работа собачья, сплошные нервы?
Вильданов: Ну, потому что, вот видите, сколько всяких ситуаций приходится разруливать. Приходится общаться со всеми. Конечно, нервничаешь. Выборы — это процесс-то такой, знаете, напряженный. Все недовольны, кандидаты все недовольны. Все с претензиями к нам, поэтому приходится, конечно, нервничать. Кроме того, много организационных проблем. Неожиданно нам новый губернатор Сергей Шойгу поставил задачу все 452 участка оснастить КОИБами. У нас 5% было максимум, а теперь он говорит «Все 100%».
Кобаладзе: КОИБы когда говорят, мне о сигарах сразу думается.
Вильданов: Да. Это Комплексы Обработки Избирательных Бюллетеней, электронные урны для голосования.
Светлана: Это когда в урну туда опускаешь бюллетень, она сразу считает.
Вильданов: Потом, представляете, за 1,5 месяца до выборов поставил задачу. Потом за месяц до выборов сказал, что все участки оборудовать видеонаблюдением. Это же все организационная работа.
Светлана: А деньги кто выделяет?
Вильданов: Деньги он выделяет — вот тут надо сказать.
Светлана: Это губернатор выделяет?
Вильданов: Да, губернатор, конечно. На все это деньги выделяет.
Кобаладзе: А сколько всего участков?
Светлана: 452.
Вильданов: 452 участка на этих выборах. Вообще у нас в Московской области 3300 избирательных участка, но вот на этих выборах 452. Поэтому, вот, стоит задача... А это же надо все решать, успевать. Представляете, и эти КОИБы где-то получить. Я ездил в Тулу, в Москве получал эти КОИБы, развезти. Это же все организационная работа.
Кобаладзе: А сколько у вас в штате человек? Сколько у вас положено?
Вильданов: Ну, штат по Московской области всего 130 человек, из них центральный аппарат избирательной комиссии 24 человека. А все остальные — на местах: это системные администраторы, ГАС выборы.
Кобаладзе: Ну, это нормальное число или вы бы увеличили?
Вильданов: Да конечно, мало, не хватает людей катастрофически. Но я же вам говорю, сколько у нас. У нас 5,5 миллионов избирателей.
Светлана: По области?
Вильданов: По области, да. И вот сегодня ЦИК принял постановление, еще 2 ставки нам выделяют. Вот это, действительно... Вот как раз работать с КОИБами, с видеокамерами работать одну ставку выделяют, другую с партиями. У нас количество партий увеличивается.
Кобаладзе: А это выделяет ЦИК? Чуров, то есть?
Вильданов: Да, у нас ставки выделяет Чуров и губернатор Шойгу.
Кобаладзе: Ну, кто щедрее, Чуров или Шойгу?
Вильданов: Ну, Шойгу пока только приступил, мы еще к нему не обращались. А, вот, Чуров пока щедрее — вот видите, 2 ставки уже в этом году он нам дал.
Кобаладзе: Вот, вы обращайтесь к нему через передачу — пусть еще 2 ставки даст.
Светлана: Тебе бы все хихикать.
Кобаладзе: Ну почему? Нет, он — друг «Эха Москвы».
Светлана: А скажите, пожалуйста. Сейчас 452 избирательных участка и там нужно установить КОИБы, соответственно.
Вильданов: Да.
Светлана: Вот, я все время смотрю на эти аппараты. где, вроде, все происходит, ну, опускаешь бюллетень, рядом стоит оператор или кто-то из избирательной комиссии.
Вильданов: Да, оператор и полицейский.
Светлана: Наблюдатели, опять же, да?
Вильданов: Наблюдатели.
Светлана: И вроде как там же пачку не всунешь в этот КОИБ?
Вильданов: Нет, конечно.
Светлана: Так где происходят подтасовки, если они происходят? На уровне уже окончательного бюллетеня, когда итог работы подводится?
Вильданов: Подтасовки не происходят ни на каком уровне.
Светлана: Ну, конечно! Я не говорю, что там у вас конкретно в вашей работе. Я на вас не наезжаю. Но я вспоминаю выборы, там не знаю, декабрьские. И да, по Московской области я посмотрела, «Единая Россия» — 32% набрала.
Вильданов: Конечно. Ну, какие подтасовки? Это реальные выборы.
Светлана: 32% набрала. Хорошо, молодцы, скорее всего, так оно и было. Но в других местах мы знаем, что та же «Единая Россия» набирала (не буду упоминать республики) по 99%.
Вильданов: Вы знаете, у нас не принято обсуждать коллег.
Светлана: Не принято. Я же не называю конкретно какую-то республику. Но так не бывает, что 99%, да? Так вот мне интересно, как, если стоят КОИБы...
Вильданов: Почему не бывает? Ваш коллега тоже сказал, что было когда-то 99%.
Светлана: Это в Советском Союзе, где всем, в принципе, было все равно за кого голосовать. И тогда не было КОИБов. И как можно при наличии техники, все-таки, устроить подтасовки?
Вильданов: Техника у нас, во-первых, была на прошлых выборах только на 5% избирательных участков. Это первые выборы, когда Московская область на 100% оборудована КОИБами, оснастила с помощью ЦИКа. Поэтому там, где КОИБы, там никаких фальсификаций никогда нет и не может быть технически, потому что компьютер невозможно ни уговорить, ни чего угодно.
Светлана: А если потом идут заполнять итоговый протокол, закрывают дверь и все?
Вильданов: Нет, он сам распечатывает уже итоговый протокол. Вот, сколько надо экземпляров, сколько наблюдателей есть (хоть 100 человек), он распечатывает всем одинаковый протокол и все с ними уходят, все. Тут разговор как раз, вот, чем хорош КОИБ? Никакие копии, ничего. Он дает всем участникам процесса.
Светлана: Тогда предложение Сергея Кужугетовича понятно. Он, конечно, хочет избежать обвинений в том, что какие-то подтасовки.
Вильданов: Да. Совершенно верно.
Светлана: Скажите, а наблюдателей сколько вы ожидаете у себя на выборах?
Вильданов: Ну, вы знаете, вот, например, в Химках у нас 13 кандидатов, в Пушкино у нас 21 кандидат, в Воскресенске 14. Каждый из них может назначить одного наблюдателя, одного члена комиссии с совещательным голосом, то есть умножайте на 2. Плюс каждая партия (их у нас 12), которые участвуют в выборах, по одному наблюдателю. Порядка от 20 до 40 наблюдателей мы ожидаем на каждом избирательном участке.
Светлана: А куда ж они там денутся-то?
Вильданов: Ну, мы вот сейчас проезжали по области, смотрели помещения. Специально выделяем более большие помещения, чтобы они все поместились. Вот, вице-губернатор Цаликов Руслан Хаджисмелович, который возглавляет Координационный совет по оказанию содействия выборам, он сам объехал всю Московскую область, посмотрел все помещения, проверил. Мы прямо моделировали. Ставили стулья, ставили КОИБы, видеокамеры. Ну, он сделал замечания. Где не хватает места, будут увеличивать по местам.
Светлана: То есть какие-то большие комнаты, где могут там отдохнуть или меняться?
Вильданов: Конечно. Это, как правило, школы у нас. У нас в Московской области (я не знаю, где как), у нас это школы и дома культуры. Это примерно 70% всех избирательных участков. Там, как правило, спортзалы выделяют, большие помещения, хватает места всем, как правило.
Светлана: А как вы считаете, сейчас уровень наблюдателей повысился?
Вильданов: Да, да.
Светлана: Все-таки, это же отдельная история, как наблюдать и на что обращать внимание.
Вильданов: Уровень наблюдателей очень повысился. Причем, разных наблюдателей. И нормальных, которые, действительно, занимаются наблюдением, и тех, кто занимается как раз провокациями, пытается помешать работе.
Кобаладзе: И тоже уровень повысился.
Вильданов: Тоже очень сильно повысился уровень. Опыт, знания. Могу сказать, что очень много молодежи и очень много с юридическим образованием. Поэтому, да, к работе с наблюдателями надо готовиться.
Светлана: Но у вас же, по-моему, Надеждин занимается подготовкой.
Вильданов: Да. На эти выборы главное управление внутренней политики при губернаторе Московской области заключило соглашение с корпусом наблюдателей Бориса Надеждина. Ну, они грозились до тысячи наблюдателей независимых направить на эти выборы. Ждем. Мы готовы, мы сотрудничаем, мы выделяли им помещения вместе с главной администрацией для учебы наблюдателей, выделяли им наших лекторов с тем, чтобы они какие-то лекции, правоосновы...
Кобаладзе: А чему вы учите наблюдателей? Что вы преподаете?
Вильданов: Взаимодействие. Чтобы мы находили какое-то взаимодействие. У нас задача-то общая — провести выборы, и чтобы выборы были признаны легитимными. Вот это самое главное. Вот, легитимность выборов правовую дам мы, избирательная комиссия, а легитимность общественную дают наблюдатели. Вот, если эти выборы мы дадим юридическую легитимность, а они во всеуслышанность подтвердят, что да, выборы были честные, открытые и транспарентные, вот и все, вот и вернем доверие общества.
Светлана: А вы верите, что так случится?
Вильданов: Я — оптимист. Не 14 октября, то через год. Не через год, то через 5.
Светлана: Слушайте, а где, вы считаете, будут самые такие точки напряжения, ну, помимо Химок?
Вильданов: Химки, Воскресенск, Пушкино, Сергиев Посад — вот 4 точки, где будут очень...
Светлана: Где будут оспаривать и будут...
Вильданов: Где будут, да.
Кобаладзе: А как оспаривать? Вот, вы говорите, что КОИБы, все, они исключают, компьютер вообще любую подтасовку. А что оспаривать тогда?
Вильданов: Как «что оспаривать»? У нас, ведь, такой кандидат специфический в России пока еще. Вот, у него одно мнение, что если он выиграл, значит, выборы были честные, если кто-то другой, то всё, это всё подтасовано. А сейчас мы готовимся к чему? Во-первых, боремся сами, чтобы не было административного ресурса, и готовимся к обвинениям со стороны кандидатов, что был какой-то, якобы, административный ресурс, кому-то больше давали площадей и времени для голосования, времени в эфире.
Кобаладзе: То есть не сам процесс опускания бюллетеней, да? Здесь комар носу не подточит. Тут КОИБы и так далее.
Вильданов: Да. Сейчас начнут говорить о том, что всех рабочих на заводе заставляют голосовать за конкретного кандидата. Вот, все это называется административным ресурсом.
Светлана: Да. Вот, кстати говоря, из вашего интервью: «Губернатор потребовал от нас (ну, то есть Шойгу), чтобы мы лояльнее относились к кандидатам, чтобы ни в коем случае не разрешали на местах применять административный ресурс, боролись с этим». Ну, такое ощущение, что это прямое признание, что, вообще-то, так оно все и происходит. Почему надо обращать внимание отдельно на такие вещи?
Вильданов: Ну это надо, конечно, спросить губернатора. Я могу сказать, во что это вылилось. Вылилось в то, что мы регистрировали практически всех. Вот видите, у нас в Химках 27 выдвинулось, мы 16 из них зарегистрировали. Отказали всего двоим, а остальные просто сами не смогли сдать документы, не представили. Отказали всего двоим. В Пушкино 21 кандидата зарегистрировали, в Воскресенске — 14 и так далее. То есть мы шли навстречу, не придирались вообще ни к каким мелочам.
Но с чем мы столкнулись? Вот вы знаете, интересный такой парадокс. Если раньше избирательные комиссии, в основном, отказывали в регистрации и суды восстанавливали этих кандидатов, то сейчас мы всех регистрируем, а теперь уже суды стали снимать. Вот у нас 30 судебных процессов, из них уже 12 кандидатов суды сняли, еще 4 сейчас находятся в кассации.
Кобаладзе: А кто в суд подает?
Вильданов: Друг на друга они теперь подают. Теперь они подают друг на друга, видите, новая тенденция.
Светлана: Не, ну это-то понятно. Спрашивают нас: «Почему в Балашихе не будет выборов?»
Вильданов: В Балашихе не будет выборов, потому что в соответствии с уставом городского округа Балашиха глава избирается из состава Совета депутатов. Эта норма доживает последние дни — вы знаете, правительство внесло в Думу закон о том, что теперь главы будут избираться только на прямых выборах. Пока это у нас не только в Балашихе, еще у нас во многих местах это действует, что избираются из состава Совета депутатов. Это в соответствии со 131-м законом.
Светлана: Так и что? Теперь только на будущий год они смогут избирать?
Вильданов: Нет. Только когда истекут сроки полномочий уже избранных глав. Досрочно никто их заставлять не будет в отставку подавать. Когда истекут сроки полномочий, тогда...
Вот, например, Сергиев Посад. Там глава избирался, потом изменили устав, глава подал в отставку и уже прямые выборы. Так и везде будет.
Светлана: Ну, сейчас мы прервемся на новости середины часа. Я напоминаю вам, что Ирек Раисович Вильданов, председатель избирательной комиссии Московской области здесь у нас в гостях. В ближайшее воскресенье у нас выборы, мы, вот, собственно говоря, об этом и говорим применительно к Московской области, то, что поближе. Оставайтесь с нами, через минутки 3 вернемся к разговору.
Новости
Светлана: Еще раз вас приветствуем и продолжаем наш разговор. Это программа «В круге СВЕТА», Юрий Кобаладзе и Светлана Сорокина в студии вместе с Иреком Раисовичем Вильдановым, председателем избирательной комиссии Московской области.
Ну вот говорим мы о предстоящих 14 октября, то есть в ближайшее воскресенье выборах, которые пройдут в том числе в 15 муниципальных образованиях нашей немаленькой Московской области, где, как мы выяснили, у нас избирателей будет...
Вильданов: 800 тысяч на этих выборах.
Светлана: 800 тысяч на этих выборах будет. И эти 800 тысяч будут голосовать на участках количеством 452 избирательных участка. И как мы уже выяснили, как нам сказал Ирек Вильданов, все они будут оборудованы КОИБами, вот этими электронными устройствами для считывания бюллетеней, которые, вроде как, должны обеспечить прозрачность. Кроме этого, будет стоять видео.
Вильданов: Видеонаблюдение на 442 участках, на 10-ти не будет.
Светлана: А вот вопрос. Если, вроде как, в эту машинку ничего и так не запихнешь, то зачем тогда наблюдательные эти камеры?
Вильданов: Вы знаете, вот, не только же сам процесс голосования, но надо же и подсчет голосов. А потом зафиксировать. Есть такие нарушения, что, допустим, один и тот же избиратель опускает там 2, 3, 4 бюллетеня. Вот, чтобы это тоже зафиксировать.
Светлана: А что вы сказали про подсчет голосов? Вы же сказали, бюллетень сразу распечатывается непосредственно КОИБом.
Вильданов: Вот. И камера направлена на этот КОИБ, и она как раз фиксирует, что это именно КОИБ ввел.
Светлана: А вот нам человек пишет «Не надо быть наивными: компьютер не врет, а, вот, программу можно настроить на любое вранье. Кто и как будет проверять программное обеспечение выборов?»
Вильданов: Программное обеспечение выборов мы получаем из Центральной избирательной комиссии. Для каждого КОИБа мы получаем на флешке, она опечатана.
Светлана: Так, может, там уже сразу все и запрограммировано?
Вильданов: Нет, ну если так...
Светлана: (смеётся)
Вильданов: Давайте всех подозревать, да.
Светлана: Ну, Чурова-то мы уж подозреваем просто изначально. Если он эту флешку изготавливал, то...
Вильданов: Ну, не Чуров. Ну, он же большой руководитель. Там специальное есть техническое подразделение у нас, у нас заключен договор, фирма КРОК, которая обслуживает КОИБы. Ну, нельзя подозревать всё и вся.
Светлана: Слушайте, можно, потому что так уже у нас как-то с этими выборами нас... Как бы это слово-то приличное подобрать?
Кобаладзе: Приучили.
Светлана: Да, приучили, что мы уже способны и готовы подозревать всё и вся, вплоть до машин. Поэтому, понимаете, это неприятно, но это факт.
Вильданов: Это программное обеспечение проверяется в присутствии наблюдателей, оно вставляется в этот компьютер, оно проверяется, тестируется. Специально обучают членов комиссии, двух операторов, чтобы в присутствии наблюдателей протестировать это ПО. Целый час, с 7-ми до 8-ми он тестируется, и в 8 только начинается голосование, будем так говорить. А потом, пожалуйста, если есть подозрения какие-то, это же можно истребовать. Они все опечатаны, можно истребовать. Есть специальные подразделения, которые могут это проверить. Ну, вы знаете, ну, нельзя так уж вообще всё подозревать всех.
Светлана: Слушайте, а вот еще я вашу цитатку взяла. Это по прошлым выборам еще ваша цитата из Бизнес-ФМ. «Люди стояли на коленях и говорили «Нас уволят с работы, если мы не принесем открепительные удостоверения. Дайте хотя бы справку, что нам отказали». Это вы, вот, к чему говорили?
Вильданов: Вот у нас на президентских выборах и думских выборах были открепительные удостоверения. И вы знаете, вот на думских выборах нам, условно говоря, дали на избирательную комиссию Московской области 150 тысяч открепительных удостоверений и избиратели воспользовались только, получили 80 тысяч. Ну и когда распределяли на президентские выборы... Знаете как? Как у нас? Если ты не использовал, то нам уже не 150 тысяч дали, а дали 110 тысяч, по-моему, а активность была больше на президентские выборы и нам не хватило открепительных удостоверений. Мы все их выдали и уже в резерве не было, и, как бы, была часть жителей других регионов, которые, как они говорили (я еще раз подчеркиваю, я не проверял), из соседних субъектов Федерации были жители, которые говорили, что «Вот, нам на работе сказали взять открепительные удостоверения — у вас рабочий день в воскресенье. Придите на работу и у нас на работе проголосуете». И вот они говорили. Вот как раз я и пояснял, что эти люди просили «Дайте справку, что у вас нет открепительных удостоверений, с тем, чтобы я показал на работе, что я приходил за ним». Вот об этом шла речь.
Кобаладзе: Давали такие справки?
Вильданов: Да нет, конечно. Ну, законом это запрещено какие-то справки давать.
Светлана: Послушайте, а вот с этими открепительными тоже какая-то темная история. Тут у нас какая-то миграция такая автобусами.
Вильданов: Как-то вы пессимистично настроены — у вас все истории темные. (смеётся)
Светлана: Слушайте, ну, темные, потому что...
Вильданов: Да нет никаких темных историй.
Светлана: ...после выборов декабря я как-то совсем приуныла, потому что никакого хорошего ощущения у меня после тех выборов не было.
Вильданов: Приезжайте к нам в Московскую область.
Кобаладзе: Как сказал президент? «Не стерильные были выборы».
Светлана: Не стерильные были выборы, и чего там только не было.
Вильданов: У нас в Московской области были стерильные выборы.
Светлана: А какие-нибудь претензии были, все-таки, после тех выборов в декабре по Московской области? И какого рода?
Вильданов: Ну, вы знаете, наше общество без претензий не может. Конечно, какие-то претензии, все-таки, были. Но тем не менее, я могу сказать, что представители всех политических партий Московской области сказали, что претензий к выборам в Московской области не было ни на думских выборах, ни на президентских, поскольку, вот как сказал Борис Надеждин, например, что на 64-х из 74-х муниципальных образованиях выборы были просто идеальные. У него есть претензии, вопросы только к 10 муниципальным образованиям — вот его выражение, которое мы даже в протокол внесли итоговый. И то он сказал, что «претензии такие, что мы еще подумаем, предъявлять или не предъявлять претензии после выборов». Но в итоге он не предъявил нам претензии. И те результаты, которые вы озвучили, они, в принципе, действительно, реальные. И я говорю, что и 57% Владимира Путина, которые он получил в Московской области, это реальный процент поддержки жителей Московской области — никто никому ничего не прибавлял, не пририсовывал. И 32% «Единой России» в Московской области — это тоже реальный уровень поддержки «Единой России» в декабре прошлого года. Все выборы сделало телевидение. Вы же помните, как все ополчились тогда на партию власти. Вот народ и проголосовал. У нас же ящик, зомбоящик. Он огромное влияние имеет на телезрителей.
Светлана: Ну да. Вот и административный ресурс.
Кобаладзе: Нет, Свет, уже мне все понятно.
Светлана: Ну да, ну да.
Кобаладзе: Нет его в Московской области.
Вильданов: Совершенно верно. Его нет, да.
Светлана: Вот, просто какая-то прямо отдельная такая у нас территория замечательная.
Вильданов: Да.
Кобаладзе: И губернатор какой! Твой друг, между прочим.
Светлана: (смеётся) Давно не видела. Скажите мне, пожалуйста. А вы, ведь, у нас по происхождению яблочник.
Вильданов: Да. Не отказываюсь, не открещиваюсь.
Светлана: Когда-то. А сейчас есть какая-то партийная окраска?
Вильданов: Нет, сейчас я, как бы, должен дистанцироваться и никаким партиям не симпатизировать. Поэтому я сейчас в данный момент на равном удалении от всех политических партий. Хотя, после «Яблока» определенный период времени я работал юристом в московском областном отделении партии «Единая Россия».
Светлана: То есть, все-таки, прикоснулись?
Вильданов: Да, конечно-конечно.
Светлана: А почему «конечно»? Потому что иначе бы должность не получили?
Кобаладзе: Отмыться надо было от «Яблока»?
Вильданов: Ну почему отмыться? Я никогда не открещивался, не отмывался от «Яблока», не жалею ни об одном своем поступке в «Яблоке». И поэтому мне зачем открещиваться? Кто не был в молодости либералом, а в старости не стал консерватором, у того нет души.
Кобаладзе: Да.
Светлана: Старое выражение.
Кобаладзе: Это Черчилль, по-моему.
Светлана: Ну да.
Вильданов: Да.
Кобаладзе: В Англии кто-то сказал.
Светлана: Кт-то в Англии сказал. А скажите мне, пожалуйста. Вот, вы сказали, что вы уже около 16 лет выборами занимаетесь, да?
Вильданов: Да. Начинал наблюдателем в 1996 году на выборах в Коломне.
Светлана: На выборах 1996 года?
Вильданов: Да.
Светлана: Какие были самые нечестные выборы, на ваш взгляд, за этот период времени?
Вильданов: 1996 года. Выборы президента Ельцина. Самые нечестные выборы были.
Светлана: А вы что тогда наблюдали?
Вильданов: Страшное использование административного ресурса. Страшное просто использование в его пользу. Да и...
Светлана: А 2000-го?
Вильданов: Вы знаете, нет. Вот, 2000-й — вы имеете в виду президентские выборы?
Светлана: Конечно. Что же, не использование административного ресурса?
Вильданов: Вы знаете, нет. Вот как раз выборы 2000-го — там они были самые, все-таки, на мой взгляд, открытые и честные выборы 2000 года.
Светлана: Да что вы?
Вильданов: Да, конечно.
Светлана: А почему вы так считаете? А там административный ресурс разве не применялся?
Вильданов: Но не в такой степени, как в 1996 году. Не в такой степени. Поскольку та эпоха была и, все-таки, как-то надежды, связанные с новым президентом на стабильность, на какую-то...
Светлана: Ну вот это вот через тот самый, как вы сказали, зомбоящик, это накручивали нам всю эту надежду в отношении человека, которого мы, в принципе, не знали, как вы понимаете, да?
Вильданов: Но тем не менее, это надежда. Люди выражали надежду. Эпоха нестабильности всем надоела уже. Помните, войны какие были, взрывы? И люди хотели стабильности.
Светлана: Да-да, мы все это помним. Но у меня ощущение, что у нас с административным ресурсом никогда история не кончалась. И по мере зачистки тех же СМИ административный ресурс уже просто применяй не хочу. Поэтому мне и интересно, какие вы считаете самыми нечестными. На мой взгляд, у нас с честными как-то проблема, а с нечестными нет проблем. Ну, не важно. Вернее, важно, но не будем развивать.
Скажите мне, пожалуйста, а вот все то, что связано с новациями в области выборов, с новыми законами, которые были в самое последнее время приняты, что вы поддерживаете, а что вы считаете сыроватым и недодуманным? Как практик.
Вильданов: Да, как практик могу вам сказать, что я как раз не имею права не поддерживать уже принятые законы — я их обязан реализовывать. А вот то, что недоработано, по моему мнению, вот с единым днем голосования недоработан... Сказав «а», назначив один день голосования, мы вернемся сейчас к практике того, что у нас выборы будут проходить каждый месяц. Законодатель оставил старую норму, согласно которой досрочные выборы в случае ухода в отставку главы или неполномочного состава совета депутатов должны проводиться не позднее, чем через 6 месяцев. Вот у нас уже в Московской области сложилась такая ситуация. 3 главы — один глава умер, другого посадили, третьего отстранили от должности в Павловском Посаде, например, отстранили главу района депутаты. Поэтому нам надо трое выборов провести. Продлять до 8 сентября следующего года его полномочия мы не имеем права. И вот сейчас нам надо провести 3 избирательные кампании — две в феврале, одну в марте. Вот тут надо было доработать, что если такие досрочные выборы, то не через 6 месяцев, а продлять полномочия до 8 сентября. Получается, что у нас теперь через каждые 6 месяцев будут выборы.
Светлана: То есть не единый день голосования, а, получается, что...
Вильданов: Нет, он есть (единый день голосования). Но для досрочных выборов этого дня не существует — надо вот этот срок 6 месяцев продлить до одного года и все, что в течение года назначаются выборы.
Светлана: А еще что?
Вильданов: Еще что. Вот, я считаю, что законодатель не предусмотрел... Мы должны формировать участковые избирательные комиссии на постоянной основе теперь на 5 лет. И мы должны теперь сформировать комиссии на 5 лет. Постоянно. И вот сейчас кандидат, допустим... Вот, для нас, для сельской местности. У нас сформированы, в основном, участковые избирательные комиссии на базе школ — учителя, вы знаете. Вот, директор школы пошел в селе на выборы, и всё, и вся участковая комиссия вылетает. Которую мы сформировали на 5 лет, она вся вылетает.
Светлана: Почему? Не поняла.
Вильданов: Ну как? Не имеет права подчиненный быть в составе участковой избирательной комиссии. Вот, например, этот тоже момент. То есть надо как-то более разнообразно подходить к комплектованию участковых избирательных комиссий. Ну, нельзя же запретить директору выдвигаться. А мы комиссию сформировали. Там, конечно, предусмотрен резерв. Но еще раз подчеркиваю, основной наш контингент — это, все-таки, бюджетники. Я всегда молюсь богу на наше Министерство образования Московской области, социальной защиты — они, в основном, это наша опора, они составляют костяк, мы на них опираемся.
Кобаладзе: Вообще люди охотно идут или заставляют?
Вильданов: Ну, конечно, неохотно. Ну, о чем вы говорите? Конечно, приходится уговаривать.
Светлана: А вы как-то платите за это?
Вильданов: Ну, конечно, платим, но это смешные деньги, конечно.
Светлана: А сколько, кстати?
Вильданов: Ну, вот на этих муниципальных выборах где-то тысячу, 2 тысячи рублей получат за работу.
Светлана: Всего-то?
Кобаладзе: За весь период?
Вильданов: Да, конечно. Муниципальные выборы — самые низкооплачиваемые.
Светлана: Тысячу или 2 тысячи?
Вильданов: Да, конечно. Член участковой комиссии. А вот на федеральных выборах, там, благодаря Центральной избирательной комиссии (спасибо ей, конечно), там ставки были больше. Там могли заработать, ну, избирательный фонд избирательной комиссии составлял уже 35 тысяч рублей на 9 человек, то есть можно по 4, по 5 тысяч за всю избирательную кампанию получить.
Кобаладзе: Ну, тоже смешные деньги.
Вильданов: Вот видите? Да. Я согласен.
Светлана: Ну да. Все-таки, такая морока.
Вильданов: Да, да. Нервотрепка.
Светлана: И готовиться, и с утра до ночи сидеть, и потом ругаться со всеми. Это, конечно, тяжелая история. Спрашивает Алексей: «Предусмотрено ли досрочное голосование на муниципальных выборах?»
Вильданов: Нет. У нас в Московской области этого нет.
Кобаладзе: А почему так разнятся? Вот, у вас нет, а...
Вильданов: А нет отдаленных территорий. Чукотка, Ненецкий округ — у них там отдаленные стойбища, поэтому нужны досрочные.
Светлана: Ну понятно, конечно. А здесь-то какие отдаленные территории?
Вильданов: А у нас-то какие? Все рядышком.
Кобаладзе: Ну, огромный регион.
Вильданов: Регион огромный, согласен, да. Крупнейший регион.
Кобаладзе: А как теперь будет? Вот, Москва теперь расширится, у вас оттяпают кусок.
Вильданов: А уже оттяпали у нас, да.
Кобаладзе: То есть он уже формально оттяпан?
Вильданов: Конечно. С 1 июля это уже Москва. У нас было 74 муниципальных образования, осталось 72 муниципальных образования первого уровня. Поэтому мы все уже передали Москве.
Кобаладзе: Ну, то есть вам легче стало?
Вильданов: Ну как легче? Ну, 2 муниципальных образования. Ну...
Кобаладзе: Чуть-чуть.
Вильданов: Да, чуть-чуть, да. Ну, отдали уж очень хорошие муниципальные образования Троицк, Щербинка. Поэтому...
Светлана: А почему хорошие? Почему вы имеете в виду?
Вильданов: Хорошие комиссии, хорошие муниципальные образования, главы хорошие были там, с кем работать приятно. Ведь, у нас же часто бывает, отвечаем за выборы мы, а всем обеспечивают нас главы муниципальных образований. И, вот, понимание с их стороны — это дорогого стоит с тем, чтобы и помещения нормальные выделить, и технику, и транспорт.
Светлана: «Как ваш гость может прокомментировать, что на моем участке в Химках из 2 тысяч проголосовавших 500 проголосовало на дому, притом, что в нашем районе нет больниц?»
Вильданов: Вы знаете, такого нет вообще нигде в Московской области, чтобы проголосовало 500 на дому. Это сведения недостоверные, я за это отвечаю. 500 на избирательном участке на дому проголосовать не может. Нет. Из 2 тысяч тем более.
Светлана: То есть вы не верите в такое?
Вильданов: Конечно. 2 тысячи избирателей... Во-первых, явка у нас 50-60% на последних выборах составляла, то есть это где-то 1000-1100 и из них 500 на дому? Вы знаете, это уже больше 50%. У нас среднее голосование по Московской области меньше 10%, то есть 7 или 8 процентов у нас проголосовали на дому. А тут — 50%. Это что-то товарищ явно... Пусть напишет номер конкретно избирательного участка, я проверю и потом вам сообщу. Номер избирательного участка пусть скажет.
Светлана: Хорошо. Наталья пишет: «Одна моя знакомая проголосовала 42 раза на президентских выборах в Подмосковье в Пушкино и в районе по открепительным».
Кобаладзе: Как это можно?
Светлана: Ну вот так.
Кобаладзе: Везде брала открепительное, что ли?
Светлана: Ну, набрала открепительных и 42 раза проголосовала. Но опять же, оставляю это на совести Натальи.
Вильданов: Да, я не верю.
Кобаладзе: А как вообще, открепительные контролируются?
Вильданов: Конечно. Каждое открепительное удостоверение выдается, фамилия записывается, кому выдается, она заносится в компьютер. И после того, как проголосовали, еще раз этот же номер... Они же номерные и пофамильные. Еще раз этот номер заносится в компьютер и эта же фамилия уже в том месте, где проголосовал. Он получает в одном, там вносится в компьютер, голосует в другом месте, номер опять вносится и фамилия, и потом стыкуется. То есть проверка жесткая с открепительными удостоверениями. Она стыкуется. Тот же, кто получил, он же проголосовал? Иванов по номеру там 6342000 и здесь же он, Иванов, имя-отчество полностью, год рождения и так далее. Там все данные.
Кобаладзе: То есть компьютер в любом случае выдаст информацию?
Вильданов: Выдаст, конечно-конечно.
Кобаладзе: И уже от комиссии зависит, увидеть это или не увидеть.
Вильданов: Это мы проверяем уже, областная избирательная комиссия, все сверяем эти вот...
Светлана: А вы, кстати говоря, вручную будете что-то перепроверять?
Вильданов: Да, конечно-конечно.
Светлана: Это выборочно будет или как?
Вильданов: Выборочно, да. Вот у нас основные выборы по Егорьевскому округу по выборам депутата в Московскую областную думу, за которые мы отвечаем. Мы вместе с окружной комиссией завтра определим выборочно не менее 3-х избирательных участков. В каждом муниципальном образовании ручной пересчет. Причем, будем сохранять это втайне, чтобы участковая комиссия не знала, что ей придется пересчитывать. Так же каждая территориальная комиссия — те же Химки, Воскресенск, Пушкино, Сергиев посад — тоже должны определить не менее 3-х избирательных участков, на которых они будут проводить ручной пересчет.
Светлана: И это будет в присутствии наблюдателей?
Вильданов: Конечно, да. Контрольный пересчет.
Светлана: Андрей Семенов из Дедовска пишет: «А по Дедовску тоже претензий по декабрю нет? Поздравляю вас, гражданин соврамши». По Дедовску.
Вильданов: Ну, вы знаете, вот я сейчас не готов... Год прошел, не готов сейчас говорить по Дедовску. Мы готовились к выборам муниципальным — вот сейчас я принес цифры, какие-то сведения. А что там было в декабре в Дедовске... У нас, я еще раз говорю, 330 избирательных участков в Московской области.
Кобаладзе: Вот это прочитай тоже, а то ты все критикуешь.
Светлана: А что-что-что? Ну да. «Вильданов производит хорошее впечатление, но думаю, что в избиркоме таких людей большая редкость. Увы».
Вильданов: Спасибо.
Светлана: Скажите, пожалуйста, а что вы за цифры-то принесли? Я все пытаюсь... Какие? Что-то интересные?
Вильданов: Ну, мне редакция прислала...
Кобаладзе: Ошеломите нас.
Вильданов: Ну, например, редакция прислала мне перечень вопросов, которые могут быть подняты, и я, например, всякие сводки, сколько выдвинуто, сколько зарегистрировано, сколько отказано, сколько жалоб у нас, сколько рассмотрено, сколько поймали.
Светлана: Ну, я не думаю, что это уж прямо так всем интересны такие цифры. Вряд ли. Скажите мне, пожалуйста, вот уже за оставшиеся дни, которые считанные... Сегодня уже среда закончилась, да? Четверг, пятница, суббота. Суббота у нас — уже день тишины, как я понимаю, да? Осталось 2 дня на агитацию. Вы вообще ощущаете эту агитационную работу в этих местах?
Вильданов: Конечно.
Светлана: Ну, я не про Химки даже, а про все остальные места.
Вильданов: Нет, везде-везде агитация очень сильная, бурная. Я могу сказать, вот вы хоть и говорите «цифры не называй», из 103 жалоб, которые поступили в избирательные комиссии, 99 касаются взаимных обвинений в нарушении агитации, на агитационные материалы друг друга они жалуются.
Светлана: То есть агитация чувствуется вовсю.
Вильданов: Чувствуется, да.
Светлана: Вернее, больше всего это Химки, как я понимаю.
Вильданов: Да, конечно. Больше всего нарушений по агитации в Химках.
Светлана: И нарушений по агитации больше всего?
Вильданов: Конечно. Больше всех. Уже 53 протокола об административных правонарушениях составлены в Химках.
Светлана: Это как-то может повлиять или уже не повлияет на уже оставшихся в забеге?
Вильданов: Да. Ну, это нет, уже снимать никого нельзя за нарушения никакие, теперь уже только после выборов, отменять результаты, если этот нарушитель выиграет, и если нарушения составят более 10% от избирательного фонда. Поэтому не повлияют. И у нас как раз последняя неделя отличается наибольшим количеством нарушений, вбросов, пиара черного и так далее.
Светлана: И черного тоже?
Вильданов: Конечно! Ну как же без этого.
Светлана: То есть друг друга компрометируют. Ну понятно.
Вильданов: Ну вот у нас задержали 3-х таджиков на том знаменитом митинге, которые, якобы, от имени Шахова на ломаном языке с ошибками призывали голосовать за одного из кандидатов, явно понимая, что это вызовет негатив со стороны избирателей. Это ж черные технологии.
Или раздают агитацию от имени одного кандидата, а там этот кандидат честно признается о том, какой он негодяй и все прочее. Ну, тоже черные технологии.
Кобаладзе: Ну, народ-то стал разбираться? Или так, как-то?
Вильданов: Да. Я хочу вам сказать, тенденция такая, что черный пиар стал отталкивать. Не везде, но, все-таки, черный пиар стал людей отталкивать.
Светлана: Грубые методы уже не очень нравятся.
Вильданов: Грубые методы не проходят — надо тоньше работать, да.
Светлана: А в Химках сейчас, действительно, непредсказуемый результат? Или, все-таки, уже можно представить себе, кто победит?
Вильданов: По моему мнению, пока мы не подвели итоги выборов, результаты непредсказуемы. Другого ответа вы от меня не услышите. (смеётся)
Светлана: Нет, я все понимаю. Ну хорошо, не будем Химки там. А в других местах?
Вильданов: Да любое муниципальное образование, я точно так же отвечу.
Светлана: Но вот смотри, Юр. Вот с тобой тогда обсужу. Есть, конечно же, всякие социологические выкладки и известен примерно уровень поддержки того или иного кандидата на подступах. Конечно, не всем можно верить, но, наверное, кого-то можно выбрать, кому можно более-менее доверять, да? И получается, что довольно предсказуемая история, да? И можно подумать, что этот человек и победит на выборах. Вот мне интересно, возможны, все-таки, какие-то неожиданности? Наш избирательно настолько предсказуем или он не предсказуем?
Кобаладзе: Ну, конечно. На трибуну там полезут. «Папочка, когда ты вернешься домой?» Накануне. И все, завалили кандидата.
Вильданов: Поверьте мне, что 30% избирателей определяются на избирательном участке. Вот, социологи знают эту цифру и всегда о ней умалчивают. 30% приходят, смотрят на плакат и выбирают себе кандидата.
Кобаладзе: Колеблющиеся.
Светлана: А больше здесь привлекает, по вашему опыту, лицо более известное, раскрученное? Или что-то другое?
Вильданов: Да, конечно. Известность и биографию читают тоже. Обязательно читают биографию. Симпатичная биография у человека.
Кобаладзе: Я тоже один раз так голосовал. Я прочитал, вот этот человек с высшим образованием, там не знаю, профессор — дай-ка я за него проголосую.
Вильданов: Да, да.
Светлана: То есть все непредсказуемо? И в тех же Химках тоже непредсказуемо?
Вильданов: Конечно. Поверьте мне, что все возможно. Тем более, что опросы все за неделю прекращаются, а на последней неделе очень много меняется. Особенно там, где сейчас идут кандидаты ноздря в ноздрю, что называется, борются друг с другом. И между ними очень часто проскакивает третий. Пока они друг друга...
Кобаладзе: Мучат.
Вильданов: Да, это слово.
Светлана: Ну что же, я должна завершать уже программу. Да, завершаем, Юр?
Кобаладзе: Да, да.
Светлана: Я только хочу сказать, что, конечно, главная мысль Ирека Раисовича — это призвать вас всех, конечно же, прийти на выборы, понятное дело. 20% или 25% — плохая явка, если таковая будет, по той простой причине, что потом всегда можно заявить, что «а мы не выбирали», да? Ну вот чтобы такого не говорить, чтобы выбор был осознанный, давайте, наверное, как-то собираться и приходить на выборы, тем более, что в определенных муниципальных образованиях они, действительно, обещают быть интересными и, надеюсь, непредсказуемыми, поскольку Ирек Раисович, все-таки, помнит свое яблочное прошлое.
Вильданов: Да. Я обещаю, что голоса будут подсчитаны честно.
Светлана: И обещает, что как-то посодействует честному результату.
Вильданов: Как вы проголосуете, уважаемые избиратели, такие результаты и будут. Это я обещаю, да.
Светлана: Спасибо большое, спасибо за внимание. До встречи через неделю. До свидания.
Вильданов: До свидания.
<<< на главную # <<< в круге света # карта сайта
# Светлана Сорокина: передачи, интервью, публикации. #