В КРУГЕ СВЕТА
программа Светланы Сорокиной на радио «Эхо Москвы»
соведущий - Юрий Кобаладзе
30 ноября 2011 г. В. Жириновский.
Гости – В. Жириновский.
Аудио: эфир –
Светлана: Здравствуйте, это программа «В круге света». Слушатели «Эха Москвы» и зрители Сетевизора, зрители RTVi могут нас видеть. У нас сегодня разговор, у нас — это у Юрия Кобаладзе и Светланы Сорокиной, разговор с вице-спикером Госдумы и лидером партии ЛДПР Владимиром Жириновским. Здравствуйте, Владимир Вольфович.
Жириновский: Добрый вечер.
Светлана: Поводом для этого разговора, для сегодняшней встречи послужило то, что Владимир Вольфович обиделся на «Эхо Москвы», на выступления отдельных людей, которые здесь в эфире говорили, упоминали его и его партию ЛДПР. Вот и появилась мысль пригласить Владимира Вольфовича. Ладно, про обиды мы по ходу дела поговорим. Я хотела вам вот что сказать — пришло очень много вопросов в Интернет, огромное количество. Разные, есть пустые, есть просто реплики. Многие вопросы о том, что надоели вы, Владимир Вольфович, за эти годы, за 20 лет. Устали от вас люди.
Жириновский: Я сразу отвечаю всем, кто пытается спекулировать на этом. Надоесть может исполнительная власть. Оппозиция не может надоесть, ибо она ничего не может сделать, чтобы это надоело. Мы зарплаты не понижаем, мы с работы людей не увольняем, мы террористов к вам не подсылаем. Поэтому это попытка дискредитировать партию.
Светлана: Нет, конкретно о вас речь. Вы 20 лет на арене, возможно, просто именно вот этот огромный срок…
Жириновский: Это нужно оценивать положительно. Тот, кто написал, ему нужно сказать — товарищ, 400 партий было, они чего рассыпались? Слабые все, кто сошел с дистанции. Чего ты не сходишь с дистанции? Давайте замену, я сойду с дистанции. Ведь у нас же выборы. Пускай 4 декабря мы не получим ни одного голоса, все, сойдем с дистанции. Но миллионы-то голосуют за нас. Поэтому так нельзя говорить, что я надоел. А нам всем жизнь такая надоела. Мы что теперь, должны эту жизнь сами прекратить?
Светлана: Эксперимент по ходу нашего эфира. Для зрителей Сетевизора голосование открываем с простеньким вопросом — устали ли вы от Владимира Вольфовича Жириновского? Варианты ответа — «да», «нет».
Жириновский: Вы опять постановкой вопроса ведете пропаганду против ЛДПР.
Светлана: Да что вы.
Жириновский: Вчера ведущие, не буду называть фамилии, чтобы не обижать — «в списках ЛДПР криминал». Откуда это взяли? Мы все вычистили. Мы сейчас для себя решили стать самой честной и чистой партией в России.
Светлана: Вы только что это решили?
Жириновский: Нет. Сейчас появились возможности.
Светлана: А до этого?
Жириновский: Не было возможностей. Мы не знали. Сейчас только молодых берут, до 30 лет. Он не мог быть в криминале, потому что последние 20 лет уже такой режим, что никуда нельзя пробиться. У него нет судимости, потому что он молодой, ему 25 лет, какие судимости, что он, в 10 лет имел судимости? То есть, ставка на молодежь, и никакого бизнеса. Он учитель, он где-то служащий.
Светлана: А денежку откуда берете?
Жириновский: Денежка от государства, раньше государство давало. Сейчас у меня 10 миллионов в месяц, 120 миллионов в год. Если сейчас будет 60 депутатов, то у меня будет уже 15 миллионов в месяц. Это уже деньги. (неразб.) именно то, о чем вы говорите. Нас уже знает вся страна и весь мир. Нам не нужно рассказывать — ЛДПР, Жириновский. Мы доказываем, что мы действительно даем дорогу молодежи. Посмотрите списки партийные сейчас. Везде средний возраст — 50, 60, 70 . В ЛДПР — 34. Все пять созывов было 40. Мы доказали, что мы дали дорогу молодежи? Доказали. Всех вычеркнули сейчас. У всех было право вычеркивать 18 ноября. Возьмите список КПРФ — человек пять с судимостью, «Справедливая Россия» — человек пять с судимостью, «Единая Россия» — человек 15 с судимостью остались, они не стали их вычеркивать. ЛДПР всех вычеркнули, даже тогда, когда нам сказали — товарищ не имеет судимости, но торгует какими-то людьми, которые связаны с какой-то группировкой. Мы их убрали, по Конституции мы не имеем права этого делать.
Светлана: А как вы объясните то, что за двадцать лет практически не появилось все-таки ярких персонажей в ЛДПР? Кроме, пожалуй, Леши Митрофанова, который уже не у вас.
Жириновский: Избавились от него, от мошенника.
Светлана: Кроме Леши Митрофанова и вашего сына, который возглавляет фракцию, больше никого и не знаем из ЛДПР. Это как так за 20 лет получилось?
Жириновский: Оппозиционная партия, люди боятся, вы понимаете?
Светлана: Да чего же бояться-то?
Жириновский: Да потому что мешают работать. Пускай мне главный режиссер какого-то театра, вот один, не буду называть фамилию, худрук, известный театр. Говорит — мы вам симпатизируем. Сегодня с ними Путин встречается. Даст Путин деньги этому театру, он сегодня раздавал деньги, если узнает, что худрук этого театра симпатизирует ЛДПР? Ректор вуза получит от Министерства образования что-нибудь? Тут же душат. Если будут какие-то известные люди нам симпатизировать, немедленно им все перекроют.
Светлана: А какого лешего тогда за вас голосовать, если вы ничего не можете, если за симпатию к вам все перекрывают, что тогда голосовать, вы что реально можете изменить?
Жириновский: Это условия России. Мы только 20 лет живем в условиях демократии. Был страшный царский режим, советский режим…
Светлана: Вы 20 лет супротив чего-то, супротив чего — не очень понимаю. Сейчас опять вы говорите: «Хватит терпеть!», рекламный ролик, «Хватит терпеть! Вас обманывают». А что вы реально можете сделать, ежели опять попадете в Думу в составе фракции?
Жириновский: Единственная партия, чьи предложения начали реализовываться. Укрупнение территорий — это наша идея. Федеральные округа — это наша идея. Признание Абхазии и Осетии — это наша идея. Русский язык, русский народ… смотрите, как Зюганов заговорил. Они, интернационалисты, молчали про русский народ. Сейчас они вспомнили, что есть такой русский народ. Русская церковь православная, это мы 20 лет говорили, чтобы как-то поднять ее, дать ей больше меня. Позицию внешнюю изменить, жесткие отношения с Западом, вот Медведев озвучил недавно — это все наши идеи. Они у нас берут даже сейчас, оппозиция мнимая, фальшивая, неважно, перенимают у нас. Мы говорим — ЕГЭ отменим в 2012 году. Сегодня Миронов в Омске заявляет — мы за отмену ЕГЭ. Что же ты молчал, где у тебя в программе, что ты напоследок, за два дня до выборов, начинаешь воровать все у ЛДПР и то же самое обещать? Монополия на алкоголь, табак, сахар — это наше, коммунисты себе присвоили. Мы, как Мичурин политический, мы идеи создаем, мы говорим, а они… Белоруссию возьмите. Лукашенко, мы его критиковали, потому что, видите, какую он политику проводит? С Украиной — мы голосовали против (неразб.) СНВ-3, мы сказали — не ратифицировать. Медведев что сказал? Выйдем из СНВ-3.
Светлана: Все у вас воруют, просто мелкие жулики. Владимир Вольфович, а как вам сегодняшние события в Южной Осетии?
Жириновский: Очень знаменательно. Незнание Кавказа, так же было в Сухуми пять лет назад или шесть.
Светлана: Было дело, да.
Жириновский: Кремль никак не может понять, что такое Кавказ. Я почему знаю? Я там был, в Тбилиси, два года, (неразб.), самое такое пекло. 1972 год, согласен. Я познал все-таки суть Кавказа. Им нельзя навязать, они назло проголосуют. Они объединены, они осетины, они грузины. Что мешает России? Русские разъединены, нет такого понятия — мы русские, мы против. То есть, их объединяет. Возьмите вот даже футбол. В Махачкале избили чужую команду и в Грозном. Именно потому, что — как это так, мы будем проигрывать на своем поле? Да мы не проиграем. У нас, у русских, в России нету объединения такого. Смотрите, Юрий Кобаладзе. Я никогда не буду думать, грузин он или кто. Мы нормально относимся. Пускай русский попробует быть ведущим на каком-то грузинском теле-радиоканале. Нету. Церетели — главный художник и скульптор всей России, президент Академии художеств. Мы когда-нибудь скажем, что это плохо? Нет. А попробуйте, чтобы в Грузии так был кто-то. (неразб.) Склифасовский институт возглавил. (неразб.) — лучший горнолыжный центр. Любые представители, и мы ко всем хорошо относимся. Упаси бог, чтобы кто-то сказал, несмотря на наш лозунг «За русских», мы вовсе не против кого-либо. Армян сколько мы защищали. Турция, геноцид. Мы всех защищали.
Светлана: К Южной Осетии.
Жириновский: Южная Осетия — вот это навязывание. Кто мешал дать из Владикавказа кого-то? Все знают, что этот Бибилов — друг Кокойты. Зачем вы берете? Кокойты все ненавидят. Это Лужков осетинский. Все равно, что вместо Лужкова его зама сделать новым мэром Москвы.
Светлана: Был Ресин некоторое время.
Жириновский: Это было чисто технически. Батурин был бы мэром, шурин, допустим. «Да вы что делаете?»
Светлана: То есть, не на того поставили. А смысл, вот объясните смысл? Алла Джиоева тоже вряд ли бы в конфронтацию с Россией надумала вступать. Какой смысл?
Жириновский: Есть данные, что она под колпаком грузинских спецслужб. Видимо, она и Роза Атынбаева.
Светлана: «Есть данные», «видимо»… вообще, зачем вмешиваться? Есть выборы, и слава богу, что выборы.
Жириновский: Мы туда вложили деньги, там наша армия стоит. Представляете, там будет прогрузинский режим? Там какие условия создадут для нашей армии? Снова выводить? Столько потеряли солдат, какой позор будет нам, что мы признали независимость этой маленькой страны…
Светлана: Но, получается, мы вмешиваемся в их внутреннее дело.
Жириновский: Только из-за Грузии. Если бы Грузия не мечтала…
Светлана: Но причины найдутся всегда. Тем не менее, вмешиваемся.
Жириновский: Это наша граница. (неразб.) Косово, мы не вмешались. Нам неприятно, но Косово далеко от нас. Что-то на Тайване произойдет — мы не вмешаемся, это все-таки Тайвань. Вот если на реке Амур, нас это волнует. Нас волнует граница с нами. Если бы Южная Осетия была бы где-нибудь там, где Черногорье, мы бы не вмешались. Но это граница наша, это взрывоопасный Северный Кавказ, вот в чем проблема.
(все говорят одновременно)
Кобаладзе: Не подумайте, что я глухонемой, я хотел хороший вопрос задать. Вы довольны своей кампанией вообще, кампанией партии предвыборной?
Жириновский: В принципе, уже меньше давят. Уже почти все встречи мы провели, кроме Кузбасса, там в Кемерово почти невозможно ничего сделать, в Новокузнецке. В Тамбове давят, но не меня, а нашего депутата (неразб.) там. Пытается губернатор Федин использовать полицию. Вот буквально два региона, где давят.
Кобаладзе: Вы набрали очки в ходе кампании?
Светлана: Какие у вас данные?
Жириновский: Я думаю, что мы вполне приближаемся к 20 процентам. Вот что они оставят нам… они будут сидеть ночь на пятое декабря, день сталинской Конституции… но все-таки больше мы надеемся. Почему говорите, все-таки движение есть? (неразб.) победили. Потом через два года выборы, мы уже не первая партия, а вторая. В 1999 нас вообще не допускают, ельцинский режим. 2003 — у нас уже 12 процентов, у нас там, по-моему, 51 депутат. 2008 год — нас опустили, 40, почему я ненавижу «Справедливую Россию»? В 2008 году, в декабре, их посадили на наши места, у нас было 80 мандатов. У нас забрали 38 и отдали Миронову. У них было 4 процента, они не проходили. В этом году они не проходили и не проходят. Это «Единая Россия» проводила анализ, это не мой анализ. Так снова за уши тянут. Самое неприятное. «Единая Россия» — мы все знаем, все ее минусы, вы знаете, как ее называют, эту партию.
Светлана: Да вы-то назвали тут в эфире совсем как-то страшно. А как, кстати говоря, это же записная программа, то, что было в дебатах. А почему оставили?
Жириновский: Единственный случай, когда во время выборов канал не вправе менять выступающего.
Кобаладзе: Я-то редактировал.
Жириновский: Цензуре подвергать он не имеет права.
Светлана: То есть, то, что вы произнесли… это в запале или сознательно? Вы что же так распоясались?
Жириновский: Все естественно идет у меня. Никакого запала, не предусмотрительность какая-то. Я говорю, как есть, за это народ уважает ЛДПР.
Светлана: За что, за бранные слова?
Жириновский: Честная и чистая партия, мужественно. Сейчас я говорю, что «Справедливая Россия» — группа мошенников. Вы бы правильно, Света, задали вопрос — сколько можно КПРФ продолжать дурачить нас? 21 декабря понесут цветы Сталину, 24 января — цветы Ленину. Что же это делается?
Светлана: Владимир Вольфович.
Жириновский: До каких пор у нас будет Зюганов, КПРФ и сталинизм?
Светлана: Скажите, пожалуйста, вы же три раза пытались вступить в Коммунистическую партию Советского Союза и даже с обидой рассказывали, что вас не приняли. Не исключен вариант, что, если бы приняли, то сейчас бы Коммунистическая партия имела замечательного спикера, который бы яро заступался за какие-то совсем противоположные позиции.
Жириновский: Я бы заступался за сохранение СССР границ. Я это сделал честно уже без КПСС 19 августа 1991 года. Проверяйте всех — где вы были 19-го августа 1991 года? Все спрятались, все трусливые, обосрались все!
Светлана: Давайте вот без этих…
Жириновский: Это русское слово. А как у Пушкина или Толстого? «Барин, а вы медведя-то просрали». В каком смысле? Пропустили его. Он убежал, а ты пугливый. «Просраться» в русском языке первое значение было — это «испугаться».
Кобаладзе: Сейчас нас слушает Марина Королева…
Светлана: Да, не будем ее травмировать.
Жириновский: Но это нормальный русский глагол.
Светлана: Владимир Вольфович, вы не на дебатах, давайте спокойнее. Так вот, Юра спросил вас про то, довольны ли вы своей кампанией, а я немножко шире хочу спросить: вы в принципе вот этой сегодняшней кампанией довольны, или есть какие-то особенности, или ее предсказуемость давит любые плюсы?
Жириновский: Объявляют дебаты в семь утра или полседьмого, Первый канал. Это издевательство. Второй канал, сегодня, люди будут смотреть полдвенадцатого, в двенадцать. Это чудовищно. Темы определяют они, выдумали жеребьевку. Зачем я встречаюсь с уличными (неразб.)? с коммунистами один раз, а «Патриоты», которых нету, я с ними дважды встречаюсь. С «Яблоком» трижды. Что вы сделали? Вы дайте нормальный процесс — парламентские дебаты друг с другом и уличные. Темы пытаются навязать.
Кобаладзе: А вы с «Единой Россией» уже сталкивались в дебатах?
Жириновский: Один раз, «Вести-24» навязали тему и оппонента, Макаров. Он не лидер партии, он никто, пешка.
Светлана: Но он говорит хорошо и организует.
Жириновский: Не лидер партии не имеет права говорить, не имеет права никто говорить от имени партии. Дебаты между руководителями партий, которые излагают программу, идеологию, отвечают за партию. А если я ему задам вопрос, он же не может знать — где был Грызлов 19 августа? Откуда он знает? Где был Путин 19 августа? Может быть, придет тот, кто может сказать, где он был? Вот Зюганов был в Кисловодске, дубовая роща, и Селезнев там. Они даже не приехали. Страна рушится, а они там продолжали размывать свои алкогольно зависимые…
Светлана: Помимо дебатов, которые идут не в то время, и вас это не устраивает, все-таки нынешняя кампания чем-то отличается от предыдущих?
Жириновский: Налицо — тянут «Справедливую Россию» и «Яблоко». Это неприятно. И возьмут места для них у ЛДПР и КПРФ. Вот это неприятно. Тогда только «Справедливую Россию» тянули. Сейчас хотели «Правое дело», но вовремя смекнули, что не потянуть, убрали. Но тянут «Яблоко» и «Справедливую Россию» за уши. «Яблоко» не проходит, было полтора, уже им где-то три написали. Ночью могут дописать им 5,1.
Кобаладзе: Но все равно не проходят.
Жириновский: Не пройдет, но могут пропустить. Для чего? Чтобы были более впечатлительные выборы президента. Будет пять кандидатов. Миронов уже заявил…
Светлана: А вы, кстати, пойдете?
Жириновский: Обязательно.
Светлана: Вы лично?
Жириновский: Скорее всего, я. И Западу показать — ну, «Правое» у нас не прошло, вот «Яблоко». «Яблоко» напрямую связано с Западом. Республиканская партия США, в Германии это Фонд Фридриха Наумана и Фонд Эберта, два фонда финансируют, снабжают…
Светлана: Вы это заявляете официально?
Жириновский: Да, это знают наша разведка, ФСБ и Кремль. «Яблоку» сказали — если хоть раз обратишься за помощью к внешним силам, уничтожим. И оно молчит.
Кобаладзе: Так если ему дают, и об это все знают, так чего же не уничтожат?
Жириновский: Он не обращается. 4 декабря он не будет к ним обращаться с протестом против выборов, он будет молчать. Допустим, Зюганов может обратиться.
Светлана: А вы будете протестовать, если вы поймете, что у вас украли, а вы, судя по всему, уже заранее в этом убеждены, проценты? Будете как-то протестовать?
Жириновский: Мы, естественно, об этом говорим.
Светлана: Что говорить? В суды подавать?
Жириновский: Посмотрите — мы вывели полпарламента из зала, весь мир на ушах стоял. Мы встали и вышли из зала, и коммунисты (неразб.) за нами, и «Справедливая». Вот смелость и мужество.
Светлана: А когда сейчас Владимир Владимирович пришел, ваша фракция встала его приветствовать?
Жириновский: Мы всегда выдерживаем протокол.
Светлана: А по протоколу обязательно нужно вставать?
Жириновский: Естественно. Входят председатель правительства, президент, высшие должностные лица. Пожалуйста — министр, мы никогда не встаем, он сидит в ложе, и мы его даже не видим. Но это две высших должности в стране, всегда везде встают. Если бы не вставала «Единая Россия», мы бы тоже могли не вставать. Нужно это ввести в протокол — депутаты Госдумы никогда не встают.
Кобаладзе: Раскройте нам, как вы будете контролировать сами выборы, голосование?
Жириновский: Везде есть члены избиркомов и наблюдатели. Но в чем проблема каждый раз была? В 8 начинается подсчет голосов, в 9 все закончено. На всех участках тысяча бюллетеней, тысяча людей приходят на выборы. Семьсот, может быть, всего бюллетеней. (неразб.) Нас 10 человек, 700 бюллетеней, быстренько раскидаем. «Единая Россия», ЛДПР, «Справедливая», «Яблоко», быстренько, раз-раз, все, полчаса, ну, 40 минут. Все. И посчитайте 4 кучки — «Единая Россия», вернее, 10 кучек…
Светлана: Ну, понятно.
Жириновский: После этого — дайте протокол. Не дают.
Кобаладзе: Ну а сейчас как будет, теперь?
Жириновский: То же самое.
Светлана: Хотя бы в Москве везде наблюдатели будут. На их глазах…
Жириновский: На их глазах писать будем.
Светлана: Но они же записали, сколько уже посчитано.
Жириновский: Они говорят — идите в суд. Они идут в суд, а суд запрашивает у этого избиркома дать протокол.
Кобаладзе: В чем тогда заключается наблюдение?
Жириновский: Если мы добьемся… есть закон — право отзыва члена избиркома, не проходит. Если мы сможем отзывать своих, которые легли под них, подкуплены, запуганы.
Кобаладзе: (неразб.) вы имеете в виду?
Жириновский: Наши члены избиркома, их запугивают. Они сидят в избиркомах и ничего не делают, их прижимают.
Кобаладзе: Зачем же вы их туда направляете?
Жириновский: Потому что направляем — он нормальный, а туда пришел, ему говорят — с работы уволим, если будешь ворковать, когда будет подсчет голосов, квартиру не дадим, детский сад просишь — не дадим, деньги нужны — на тебе 50 тысяч. Вот в чем проблема. Это здесь хорошо, в Москве, нам с вами. А в деревне что происходит? Простой пример. Были дебаты у нас с этой партией, «Единая Россия». Они достали — у вас в Рязанской области Лепешкин осужден. Слушайте, что произошло. У парня, молодой парень в деревне, изнасиловали жену, вся деревня знает. Он, конечно, рассвирепел, из ружья выстрелил, и, к сожалению, убил обоих. Но он защищал честь семьи, честь жены. Причем здесь ЛДПР? Ну что вы нам это предъявляете, как обвинение? Второй случай, почему я обиделся на ведущего передачи на днях, что он говорит — криминал. В Иркутске якобы уже осуждена группа товарищей в организации убийства зампрокурора Братска. Два года нашего парня пытали. (неразб.), ну любой человек примет любое преступление на себя. Заставили его принять на себя это давно-давно совершенное преступление, его еще в Иркутской области не было. Какое отношение имеет к ЛДПР? Сегодня в Минске двух ребят приговорили к смертной казни. Через два года будет информация, что другие устроили теракт, что мы тогда скажем? Поэтому в этом плане мне обидно, что на нас вешают собак о том, что кто-то у нас криминал, а выясняется, что в одном случае жену защищал, ее изнасиловали, в другом случае пытали током, это даже не Гитлер не делал. Это чекисты не делали, током по половым органам мужчине — это самая мерзкая пытка. За два года сломали парня, причем (неразб.), он не депутат, он никто. Вот такие обвинения, конечно, не годятся.
Светлана: Вопрос из смс-сообщений: какие взаимоотношения у вас с Сурковым?
Жириновский: Никаких, никогда не общаемся, ни Нарышкин, ни Сурков, ни все его замы, я даже их не знаю. Там Беглов какой-то есть, Абрамов какой-то, не знаю, у них же аппарат огромный, две тысячи человек. Это мы пришли на политическое поле при Горбачеве, декабрь 1989-го. Сурков занимается с теми, кто был новые образования, 1999 год. Он занимался «Отечество — вся Россия», «Единство». Должен был поломать «Отечество — вся Россия», поломали, слили их, вот получилась партия «Единая Россия». Стали бороться с СПС, с «Яблоком». То есть, они все силы бросали на другие партии. Нам повезло, перед нами другие смертники, которых надо убрать. В этом смысле они с нами ни в какой контакт не входили, никогда никто не звонил, не просил — проголосуйте, что-то сделайте. Мы направляем им, единственная партия в стране, списки на проверку. Нургалиеву, им, ФСБ, прокуратуре.
Кобаладзе: Списки кого, кого берете в партию?
Жириновский: Кандидатов. Проверьте, всех вычеркнули, почему я возмутился. Триста двенадцать было, 12 человек вычеркнули. Нам говорят — нет, у вас криминал. Где криминал? Все проверили, где криминал? Дайте фамилию, кто? Нет, ничего нету.
Светлана: Так, вы на этот вопрос уже третий раз отвечаете. Сейчас мы прервемся на новости середины часа. Напоминаю, хотя вы и сами это поняли давно, даже по голосу, даже если не видите нас на экране, что здесь Владимир Вольфович Жириновский. Он снимает пиджак, ему жарко…
Жириновский: Что-то душно у вас. «Душно без счастья и воли, ночь бесконечно длинна…»
Светлана: И так далее. Встретимся сразу после новостей и рекламы.
Новости
Кобаладзе: Добрый вечер еще раз, это программа «В круге света», здесь Светлана Сорокина и Юрий Кобаладзе. У нас в гостях сегодня желанный гость, который обиделся на «Эхо Москвы», потому что его тут обидели, но мы делаем все, чтобы вас показать с лучшей стороны. У нас радиослушатели задают каверзные вопросы.
Жириновский: А вы другой задайте, там, где хвалят меня.
Кобаладзе: Все вопросы, которые я задаю — только вас поддержать. Какой мы хотели вопрос задать? Не засиделся ли Владимир Вольфович…
Жириновский: Уже было это.
Светлана: Вопрос для голосования тем, кто в Сетевизоре нас смотрит.
Жириновский: Ну, и что там?
Светлана: Я вам скажу попозже.
Жириновский: (неразб.)
Светлана: А договорить дадите? От нас ничего не зависело. Итак, устали ли вы от Владимира Вольфовича Жириновского? Голосуйте, отвечая «да», «нет», это пользователям Сетевизора, пожалуйста, отвечайте на этот вопрос. Владимир Вольфович, а вы сами-то не устали?
Жириновский: Нет, потому что это работа, которая связана с миллионами людей. Если бы это была работа, я был бы менеджером в какой-то конторе…
Светлана: В конторе еще больше устаешь. Я понимаю, что это работа, тем более, перед выборами, конечно, вы не скажете, что устали, но тем не менее. Знаете, я однажды спросила одного человека еще на предыдущих выборах, я спросила, зачем он опять идет в Думу? Видно же, что уже просто застирался, что называется, исчерпался. Он говорит — а что я еще умею? Это моя профессия, я больше делать ничего не умею. По большому счету, вас тоже трудно представить вне этой поляны…
Кобаладзе: А если вдруг случится, чем будете заниматься?
Жириновский: Как раз я не ставлю личные интересы выше… вот я отвечаю — если бы это были личные интересы, я не был бы сейчас перед вами. Отвечаю, кем был бы я — я был бы преподавателем, рядовым, не ректором, не деканом.
Кобаладзе: В школе?
Жириновский: В вузе. Любой гуманитарный вуз. Вот, в МГУ исторический факультет есть, политологический есть, журналистика есть, философский. То есть, любой гуманитарный факультет МГУ, я, кстати, там штатный профессор.
Кобаладзе: И часто (неразб.)?
Жириновский: Мало, мешают, не дают, даже мне не дают. Я штатный профессор двух московских университетов и почетный доктор пяти университетов страны, вы об этом никогда не говорите. Четыре языка знаю. Никогда не говорят.
Кобаладзе: Говорим, все говорим.
Жириновский: Говорите — «вы устали, вы устали». Все одно и то же. Криминал…
Светлана: Скажите мне, пожалуйста. А все-таки, если вспомнить те же голосования в Госдуме, какие-то вопросы, которые очень были спорными, например, коммунисты голосовали против. Ваша фракция, как правило, солидаризировалась с «Единой Россией». Чем вы тогда отличаетесь от «единороссов»? Вы с ними рука об руку всегда были.
Жириновский: Это заблуждение. На ЛДПР нет никакого компромата, поэтому компроматом берут. «Он один, человек-партия», криминал, которого нету, «он устал». Или сейчас вот эти, как голосуют. Слушайте, ну возьмите справку о голосовании в Госдуме хотя бы за последние три года. Можете за 18 лет взять. Больше всего против голосовала ЛДПР. Поэтому это специально говорят, чтобы обмануть. Вот сейчас вы пойдете домой, включите телевизор в 22.50, и секундант Дмитриевой будет говорить, что мы голосовали за ЕГЭ. Ну что вы делаете? Ну мы были против. Он внаглую об этом говорит. Ну как мы можем еще делать? Я, естественно, их обвиняю тоже, оскорбляю, потому что нетерпима эта ложь. Я одно прошу — лгать не надо. Скажите мне, зачем поддержали ГКЧП? Поддержали и сейчас поддерживают. Это мы сделали. Зачем поддержали перевод от избрания губернаторов на назначение? Поддержали, чтобы убрать жуликов, воров.
Светлана: Вы считаете, что это правильно?
Жириновский: Сейчас мы увидели, что они не смогли реализовать этот инструмент, чтобы убрать всех жуликов и воров.
Светлана: То есть, вы согласны, что стало не лучше, по крайней мере.
Жириновский: Вы понимаете, что у нас хоть выборы, хоть назначения, все равно пробираются те, у кого большие деньги. В этом наша беда, а не в принципе, как делать, не в правилах, которые якобы кто-то не соблюдает. У нас все пока решают деньги, но, зная настроения граждан, мы теперь будем выступать за возвращение выборности.
Кобаладзе: В любом случае, выборы лучше, чем невыборы.
Жириновский: Согласен. Мы противники того, чтобы все вопросы решал один человек, чтобы судьба страны зависела только от одного человека. Это страшно.
Светлана: Вы смотрели, сейчас вот был, только что, в воскресенье съезд «Единой России»? Какое на вас произвело впечатление это действо?
Жириновский: 29-й съезд КПСС, они не успели провести, поэтому можно сказать, что через 20 лет КПСС провела свой съезд. Те же кричалки, тот же сценарий, все то же самое.
Светлана: Как вы относитесь к выдвижению Владимира Владимировича Путина? Он, судя по всему, наш следующий президент.
Жириновский: Вот так тоже вы косно ведете пропаганду в пользу действующей власти, так же говорил другой ведущий.
Кобаладзе: Снимаем вопрос.
Светлана: Как вы относитесь к выдвижению Владимира Владимировича Путина?
Жириновский: Отрицательно. Я сказал уже — мы должны Конституцию поправить и убрать слово «подряд». Оставить только, что один человек может быть избран президентом России только два раза, все. Даже еще иду дальше — мы предложим поправку в Конституцию, что президентом России может быть человек только один раз. Срок понизить, пять лет. Госдума пять лет и президент. И только один раз, чтобы не было никаких вариантов остаться на второй, третий, вернуться. Исключить раз и навсегда возможность возврата. Мы даже должны внести поправку, что бывший президент не имеет права занимать ни один государственный пост в стране, он должен уйти просто в отставку. Общественная работа — пожалуйста. Чтоб не было варианта быть премьер-министром. Потом мы переходим к парламентской республике, и он вечно будет премьер-министром, если будет вечно партия, которую он возглавляет, получать большинство. Надо исключить монополию одного человека на длительное нахождение у власти и одной партии. Вот за это ЛДПР выступает уже 22 года, только так мы выступаем. Коммунисты, вот они интернационалисты. Под влиянием ЛДПР они слово «русские» начали произносить. Сегодня обманывают людей, говорят, что они тоже за русский народ. Это же свинство.
Светлана: Вот Илья из Ленинградской области спрашивает: как вы относитесь к лозунгу «Хватит кормить Кавказ»?
Жириновский: Положительно. Дело не в том, что была война, это эпизод. Это осталось от советской власти. С 1917 года Кремль направляет во все национальные регионы, раньше это была Грузия, Армения, Азербайджан, Казахстан и так далее. Все время борщ за счет русских, из общего нашего котла туда борщ идет пожирнее, куски мяса пожирнее, больше картошечки. Русским — более пустоватый, пустые щи, постные щи. Русским кисель, а туда хороший компот с лучшими фруктами и мясной наваристый борщ. За что такое, зачем вы это делаете? Вот это проблема. Это не Кавказ, это Средняя Азия, Прибалтика, Украина, всех кормили за счет русского народа. Мы не против народов других, но давайте, если у нас общий котел, сто миллионов ложек, пускай каждый возьмет, как человек, как единица, но не как национальная группа.
Светлана: Я из роликов запомнила, как многие, только вот это «Хватит», «хватит терпеть». А вообще, какая основная у вас мысль была, какой месседж, который вы именно в эту кампанию хотели донести до вашей аудитории?
Жириновский: Десять роликов, два запороли, вот, пожалуйста.
Светлана: Ну вот месседж в чем?
Жириновский: Национальный был лозунг — запороли. Второй про коррупцию, там был сюжет, что женщина с ребенком стоит на дороге, и машина с мигалкой проскакивает и ее брызгает грязью. Это как бы провоцирование негативного отношения к власти. Зарубили два ролика. Было про коррупции, про сельское хозяйство, он еще остался, все эти проблемы человека, что вы живете в этих лачугах, а они во дворцах.
Светлана: То есть, вы вот эту классовую рознь, имущественное расслоение подчеркиваете, да, как основную идею?
Жириновский: Коррупция, национальный вопрос, вся жизнь, в которой тяжело нашим гражданам. Одни шикуют, другие в худшем положении.
Кобаладзе: А другие партии, которые ведут борьбу, вы наблюдаете за ней, кто-то вам нравится с точки зрения организации избирательной кампании?
Жириновский: Они все конкуренты, (неразб.) и КПРФ. Например, ролики «Правого дела» просто такие пустые, я не могу понять, что за ролик. Лужа, шахматы какие-то, еще что-то такое, «мы остаемся здесь». Слушайте, а кто вам сказал, что вы собираетесь уезжать? Шахматы он сбивает с доски, давайте, говорит, не будем пешками. Но в шахматах пешки есть. Почему вы это делаете с шахматами? Самая дурацкая кампания у «Правого дела». «Патриоты», географию рассказывает Семигин. Пользуется случаем, деньги ему дает Мордашев, вот давай про себя — я родился, я такой хороший мальчик. А сам коммунист. Как выбирать 4 декабря? Все партии, кроме ЛДПР, возглавляют коммунисты. Путин, Медведев — «Единая Россия», Зюганов — КПРФ, Миронов — коммунист, «Справедливая», Явлинский — «Яблоко», Семигин — «Патриоты», «Правое дело» — Ройзман, Чубайс тоже были коммунистами, сейчас там какой-то Дунаев, он вообще исполняющий обязанности, у партии нет как бы лидера. Все коммунисты.
Кобаладзе: Ну как «все»? Путин коммунист? Бывший.
Жириновский: Ну какая разница, они были, они хотели быть и они молчали тогда.
Светлана: Вы только случаем не оказались в партии. Спрашивает Татьяна…
Жириновский: Не случаем, а идеологически.
Светлана: Три раза просились. Таня спрашивает — а зачем вам в Думу-то, чтобы что?
Жириновский: Таня, любая политическая партия должна иметь полномочия. У нас есть две ветви власти — законодательная и исполнительная. Например, стать губернатором, у нас был только один случай в Псковской области, потом Кабардино-Балкария, Марий Эл. То есть, трудно получить полноту власти. (неразб.) мы ничего не сможем сделать. Стать представителем правительства, председателем — нужно сперва выиграть выборы президента. Поэтому у нашей партии в стране единственная возможность какие-то полномочия получить — это иметь хотя бы представительство в законодательных органах. То есть, партия для того и существует, чтобы бороться за власть. А власть дает только депутатский мандат или главный мандат главы государства. Вот и все.
Светлана: Без особых иллюзий.
Кобаладзе: Но в Думе следующей понятно, кто уже проходит, без сомнения.
Жириновский: Четыре партии. Тащат за волосы «Справедливую». КПРФ, «Единая Россия» и ЛДПР.
Кобаладзе: С кем вы будете солидаризироваться, с коммунистами?
Жириновский: Со всеми противно. «Справедливая Россия» — мошенники, коммунисты — сталинисты. Они обманывают, если бы они остались действительно сталинистами, (неразб.) с ними. Но они только числятся сталинистами, они все вычистили, у них нет вообще ничего. (неразб.) убрали, церковь признали, русский народ признали, все признали. Они практически ЛДПР стали.
Светлана: Помните «Обыкновенное чудо» фильм? Там премьер-министр, которого Миронов играет — лошади предатели, эти там сволочи…
Кобаладзе: Остается одна «Единая Россия» как возможный партнер.
Светлана: С кем солидаризироваться-то?
Жириновский: Они нам никогда не предлагали, у нас и в мыслях не было с ней, они же вызывают ненависть у всего народа.
Светлана: А у вас есть ощущение, что действительно «Единая Россия» сегодня вызывает отторжение?
Жириновский: Ненависть вызывает. Не потому что они действительно очень плохие люди, но 12 лет у власти. Уже идет ускорение такое в демократии, даже скоро будут менять каждые пять лет. Люди не хотят, устали.
Светлана: Но от вас же, вы считаете, не устали, а вы уже 20 лет на арене.
Жириновский: Я говорю про тех, кто является полномочиями. Когда партия правящая, от нее устают. Мы оппозиция, мы ничего не имеем.
Светлана: Но почему же вы оппозиция, все никак понять не могу. Только за предвыборные лозунги и только потому, что у вас нету власти?
Жириновский: Оппозиция или правящая партия отличаются только количеством полномочий. Идеологически они могут быть родственниками близкими, как угодно, но полномочий нету — все. Как муж и любовник. Как они отличаются? Любовник, может быть, чаще спит с этой женщиной, но у него нет свидетельства о регистрации брака. А муж может вообще в эту спальню не заходить, он — муж. Все. Он будет наследовать имущество, если она умрет от этих любовных утех, а любовник ничего не получит.
Светлана: ЛДПР в Питере активно борется за закон о запрете пропаганды гомосексуализма, который противоречит Конституции. Как можете прокомментировать?
Жириновский: Считаю, что нигде представители ЛДПР не должны участвовать в акциях, которые противоречат Конституции. Если они это делают, и это противоречит, они это делать не должны. Они должны поддерживать только те действия… вообще, это не наша тема. Это предложение депутатов от «Единой России». Наши могли дать комментарии просто личные, позицию ЛДПР никто не излагал, это не наша тема.
Кобаладзе: По президенту высказались, по полномочиям, по срокам. А какие еще будете предлагать законы?
Жириновский: Укрупнение территорий, 40, не больше. Отказ от национального деления, только территориальное. Отмена ЕГЭ. Поправка в Трудовой кодекс, чтобы выпускники вузов, они все жалуются, чтобы их брали на работу на 6 месяцев. Умный — оставят на работе, дурак — тебя имеют право уволить. Они безработные, им говорят — нету опыта. Давайте им поможем. Обязать все организации, независимо от форм собственности, на 6 месяцев, законом. Он приходит и говорит — вот я молодой выпускник. До 25 лет, а не дальше всю жизнь. Я окончил вуз, до сих пор нет работы. Возьмите. Обязаны взять, все. Иначе он идет в службу занятости, и там будут санкции против этого руководителя. Вот в этом плане помочь, но только на 6 месяцев и только до 25 лет, если окончил в 23 года. Мы предлагаем Дальний Восток вообще перевести на безналоговую экономику, иначе мы там ничего не добьемся. Там постоянно идет убыть населения, люди уезжают. Магадан, я приезжал десять лет назад — 400 тысяч. Я приезжал пять лет назад — 200 тысяч. Я приехал в этом году — уже 160. Что, через 5 лет я приеду и будет 50 тысяч, а через 10 лет там никого не будет. Надо дать им шанс, убрать любые налоги. Там всего пять процентов населения. И там будет бум, туда поедут все, кто захочет стать миллионерами. Мы там сделаем новую Америку, русскую Америку на всем Дальнем Востоке. Это наши реальные предложения. Национализация всей тяжелой промышленности. Жилье, строить жилье дешевое.
Кобаладзе: Это вы у коммунистов украли.
Светлана: Они давно про это говорили.
Жириновский: Мы раньше них выдвинули. Возьмите нашу программу 18 лет назад, о национализации только природных ресурсов. В такой формулировке, как у нас, ни у кого нету. Всей тяжелой промышленности — это наша формулировка, как и монополия — алкоголь, табак, сахар, это наше. Но коммунисты теперь и Миронов начинают это использовать.
Светлана: Может быть, вы все время пересекаетесь именно потому, что нет какой-нибудь свежей, прорывной идеи? Вы все на одной поляне топчетесь.
Жириновский: Прорывная идея — революция, в которой погибнут миллионы.
Светлана: Вы мне, пожалуйста, это не вешайте, я революции не хочу.
Жириновский: (неразб.) часть Сибири, получится Урал. Получится — всю страну переведем на безналоговую экономику.
Светлана: Просто вы говорите — у вас украли, у них украли. Просто на одной и той же поляне все, нет никаких отдельных идей.
Жириновский: «Справедливой России» всего 4 года, а нам 22, коммунистам 15, нам 22. Мы первые все свои программы опубликовали.
Светлана: Скажите, пожалуйста, а что бы вы посоветовали тем, которые не имеют сейчас, за кого голосовать, не хотят идти на выборы? Вот как вы относитесь к вот этому движению — испортить бюллетени, вот к этому движению «Нах-Нах»? Или вообще не ходить, как, например, решил Чубайс? Как вы к этой теме относитесь?
Жириновский: Это анархизм, это всегда было анархизмом. Не пойдем, власть не признаем, не хотим. 7 партий, какой еще вам нужен выбор? Что выбирать, только за ЛДПР голосовать нужно.
Светлана: Это понятно, но у всех есть свое мнение. Скажите мне, пожалуйста, как вы относитесь к тому, что убрали графу «против всех»?
Жириновский: Убрали «против всех», потому что ни в одной стране мира ее нету. Назовите мне страну, где была бы графа «против всех». Вот неявка на выборы и означает «против всех». 30 процентов во всем мире на выборы не ходит, максимальная явка — 70 процентов, ходит 60, 50, 40. Так и у нас. Ради бога, надо — вернем. Выборы губернаторов — вернем. Но ничего это не изменит, пока у власти будут бывшие коммунисты. К власти должна прийти новая совершенно демократическая партия в лице ЛДПР.
Светлана: Вы же не новая. Сейчас идет прямой эфир Соловьева «Дебаты: Жириновский — Дмитриева». Где Жириновский настоящий? В данный момент он у нас, здесь, в студии, а то, что уже сейчас идет? (неразб.) Так вот, это в записи, разумеется, дебаты идут в записи, Владимир Вольфович это нам подтвердил. А здесь он вот, сейчас, в настоящий момент.
Жириновский: Там в записи, вам могут исказить. А здесь живьем, спрашивайте. Что они хотят?
Светлана: Вы видите что-то положительное, какие-то достижения у Владимира Владимировича Путина, спрашивают вас.
Жириновский: Есть. Какое-то все-таки решение, пусть не окончательное, Кавказ. Все-таки это не война. Все-таки какой-то удар по олигархам, кое-кто из них хвост поджал. Нет такого, что было при Березовском, они двери в кабинет открывали ногой вперед. Укрупнение территорий началось, 6 субъектов мы ликвидировали. Смена губернаторов идет чаще, чем при Ельцине. Какие-то шаги сделаны по всем направлениям. Все-таки стали офицерам давать больше жилья. Наконец, им дадут с 1 января нормальную зарплату, от 30 тысяч до 90 на уровне лейтенанта, а полковники и генералы могут 150. Ректоры вузов некоторые уже получают 700 тысяч, самый дешевый ректор вуза в стране — 150 тысяч. Кое-где что-то сделано, но люди недовольны. Вот в чем проблема, большинство все-таки недовольно.
Светлана: Владимир Владимирович сильный политик?
Жириновский: Он не использует возможности. Мы могли бы ликвидировать безработицу, мы могли бы остановить приезд мигрантов сюда, остановить поток наркотиков. Это же не сделано. Наркоагрессия захватывает страну.
Светлана: А вы считаете, что если бы вы вдруг встали на это место…
Жириновский: Наркотиков бы не было, ни одного. Я бы закрыл границу с Афганистаном. Только русские пограничники. Все бы закрыл.
Светлана: А вы думаете, русские пограничники ничего и никогда?
Кобаладзе: Ну как границу обустроить? Там огромные территории.
Жириновский: Напалмом сжигать все тропы, чтобы все знали, всех жителей Афганистана предупредить — сжигаем напалмом каждый день все тропы по направлению к Таджикистану, все сожжем.
Светлана: А говорите, что вы не революционер.
Жириновский: А это не революция, это защита наших людей. А наших людей можно убивать? До ста тысяч в год погибает, вы представляете? Я имею в виду, 30 тысяч напрямую, передозировка, остальные — последствия.
Светлана: Хорошо, это мы уже заступаем на следующую предвыборную кампанию.
Жириновский: Смотрите, простой пример. У нас четыре бюджета, реально один. А давайте теневую экономику легализуем.
Светлана: Вы прямо знаете, как это сделать?
Жириновский: Да. Вот сейчас 80 миллиардов долларов отправили. Запретить вывоз капитала. Все, запрещаем вывоз капитала. И все сюда верните до копейки.
Светлана: Это лозунги, а на практике фиг у вас одного это получилось бы.
Жириновский: Получится.
Светлана: На дебатах с Дмитриевой вы сказали, что «Едро» — это честные. Подтверждаете ли вы эти слова?
Жириновский: Ни в коем случае.
Светлана: Значит, не так услышали?
Жириновский: Она спрашивает нас, будем ли мы с ними блокироваться. Я говорю — зачем, вы группа мошенников. А «Единая Россия»? С «Единой Россией» мы никогда не собирались блокироваться. «Единая Россия» себя показала уже, мы все видим ее изъяны. А вы — скрытый враг, вы ползете, волк в овечьей шкуре. Я не говорю, что честнее, просто они у власти, мы их видим, а вы пытаетесь пройти якобы как главная оппозиция «Единой России». Вы ее филиал, вы ее левая нога. Но люди не поняли. Ни в коем случае «Единая Россия» не честнее кого-либо, но она проявила все свои изъяны. Вы же знаете, как ее называют. А «Справедливая Россия» пытается подмазаться, обмануть, у людей создать впечатление, что они действительно ей оппонируют. Но Миронов от нее получил власть, председатель Совета Федерации. И потеряли они вместе Медведева. А партию возглавляет ту, которую считают своим оппонентом, Путин. Кому же оппонируешь? Твой друг Путин, но партии ты оппонируешь. Медведев во главе списка, ты ему оппонируешь. Ты выдвигал Медведева, но ты ему оппонируешь. Это чушь, это детский лепет.
Светлана: Евгений из Москвы говорит: «Пока Вольфович за смертную казнь, он для меня не политик».
Жириновский: За смертную казнь где? Что значит «за смертную казнь»? Только террор.
Светлана: Вы за смертную казнь?
Жириновский: Естественно. (неразб.) мы его не остановим. Это имеется в виду не смертник, который сам себя уже практически взорвал, а имеется в виду — какую-то ответственность распространить на семью. В принципе, мы противники любого насилия. Но если человек убивает десятки, сотни, а мы скажем — ну, хорошо, сиди, отдыхай, кофе, чай тебе, газеты читай, 15-20 лет. Это же тоже немыслимо.
Светлана: А как вы относитесь к налогу на роскошь?
Жириновский: Это совершенно неприемлемо, он не пройдет никак. Человек, когда покупает очень дорогую вещь, он уже уплатил налог. Например, автомобиль дорогой, бензин там самый дорогой, обслуживание там. (неразб.) уход в теневой оборот. Нам нужно вызволить часть бюджета своей страны из тени, а мы хотим загнать еще и богатых в тень. Они здесь ничего не будут покупать, но ввести — введем. Чтоб не сказали, что ЛДПР защищает богатых, введем налог. Это ничего ровным счетом не даст.
Светлана: Илья говорит — вы как-то говорили, что если вас выберут президентом, то в следующие 30 лет никаких выборов не будет. Говорили так?
Жириновский: Говорил. Объясняю, почему. Это было 20 лет назад. Прошло 20 лет, мы с вами довольны жизнью? И еще Путин будет 10 лет. Я вычислил приблизительно, что, если навести порядок, то потребуется лет 30. Нам было бы выгоднее, если бы пришел президент, который делал бы все для нас. Новый был бы у нас с вами Столыпин, ему понадобилось бы 30 лет.
Кобаладзе: А вы хотите сократить срок президенту.
Жириновский: Потому что бесполезно, в этом смысле уже сейчас бесполезно. Это было 20 лет назад, когда поломали Советский Союз, тогда потихонечку, постепенно провести реформы. Допустим, приватизация в год — один процент. Вот через 30 лет у нас был бы частный сектор только 30 процентов, потому что был бы один президент. Теперь губернатора пусть выбирают, и президент только один срок, и впереди перейти в парламентскую республику, чтоб президента вообще выбирать на заседании парламента.
Светлана: К легализации оружия как вы относитесь?
Жириновский: Вот опять. Мы были сторонниками, но что происходит? Вот Егор Свиридов, его убивают из этого же оружия. А у него-то нету. Получается, мы тем, кто наглый, хамоватый, есть деньги, купит оружие и будет его использовать, как угодно. Вот в Махачкале, они обстреляли автобус…
Светлана: Получается, вы против? У нас уже просто время выходит.
Жириновский: Без оружия плохо, и с оружием плохо. Выбирать губернаторов и назначать, у нас все плохо, пока я не стану президентом и ЛДПР не победит на выборах, порядка в стране не будет.
Светлана: Все, Владимир Вольфович, остановились. Я хочу только сказать, что Владимир Жириновский у нас сегодня был в студии, вы поняли из последней фразы. Еще раз напоминаю, он сказал, что он пойдет на президентские выборы в марте будущего года. Я задала вопрос, устали ли вы от Владимира Вольфовича.
Жириновский: Что ответили?
Светлана: 54 процента сказали, что да, устали, а 46 процентов — что нет, не устали. Очень неплохой показатель.
Жириновский: 46, дай бог получить 30 на выборах 4 декабря.
Светлана: Все, 4 декабря мы узнаем, каковы будут успехи у Владимира Жириновского и его партии. А сейчас прощаюсь с вами, через неделю подведем итоги. До свидания.
<<< на главную # <<< в круге света # карта сайта
# Светлана Сорокина: передачи, интервью, публикации. #