В КРУГЕ СВЕТА
программа Светланы Сорокиной на радио «Эхо Москвы»
соведущий - Юрий Кобаладзе
29 июня 2011 г. Валентина Матвиенко: женщина во власти.
Гости – Оксана Дмитриева, Светлана Журова; Валентина Матвиенко (по телефону)
Аудио: эфир –
Кобаладзе: Здравствуйте, в эфире передача «В круге СВЕТА», наконец со Светой, потому что её долго не было, приветствую тебя прежде всего и наших гостей: Оксану Дмитриеву – Депутата Гос.Думы и Светлану Журову – тоже Депутата Гос.Думы.
Светлана: Разница в партийной принадлежности.
Кобаладзе: Разница в партийной принадлежности, которая станет позднее всем известна. И напоминаю вам, что вы можете смотреть нас по всем видам связи: у нас работает «Сетевизор», по всем айфонам, айпедам, по всем современным устройствам вы можете нас видеть. Мы пригласили наших гостей…. Я рассказываю дальше, или ты все-таки…
Светлана: Рассказывай, рассказывай.
Кобаладзе: Сегодня у нас тема животрепещущая, я большой специалист, кстати, по этой теме, и только в последняя минуту понял, что мы сделали большую ошибку, не пригласив в гости мужчину. Я боюсь, что вы все трое ополчитесь против меня, и закончится это гендерной такой схваткой. Хотя повод очевиден: это вчерашняя встреча Валентины Матвиенко – губернатора Санкт-Петербурга – с президентом. Якобы решился вопрос…
Светлана: Да не якобы, известно уже. Я думаю, что в этой ситуации женщинам главное не сцепиться, а не мужчинам. В борьбе за власть.
Кобаладзе: Вы знаете, у меня в семье бывает так: когда конфликт между мной, у меня две дочери или женой, то обязательно все заканчивается миром среди них, и я оказываюсь виноватым. Поэтому я уверен, что вы к концу передачи все договоритесь, а виноватым буду я.
Так вот, судя по всему, Валентина Ивановна уходит с поста губернатора и перебирается в Москву, и в связи с этим возникает, у Светы возник вопрос, вообще может ли женщина быть…
Светлана: Нет, нет, нет, я все-таки не так ставлю вопрос. Я назвала программу «Валентина Матвиенко: женщина во власти», ну можно сказать «женщины во власти», начнем все-таки с того, что получилось с Валентиной Ивановной Матвиенко. Вот не знаю, как вам, мне это было неожиданно: то, что её решили перебросить на другой фронт работ. Мне думалось, что по крайней мере до конца своего срока она спокойно досидит, и ничего такого не произойдет. И вдруг вот то, что произошло. Для вас это было неожиданным или нет?
Дмитриева: Первое: для меня это не было неожиданным, потому что совершенно очевидно, что Валентина Матвиенко как губернатор не справилась со своими обязанностями, совершенно очевидные провалы, в экономической, градостроительной политике в городе, развал городского хозяйства, разрушение архитектурно-исторического центра города, неправильно определена экономическая политика, в результате чего город потерял свои отрасли специализации. Достаточно сказать, что за время её губернаторства в городе совратилось 60 тысяч рабочих мест, в области исследования разработок. То есть мы фактически потеряли отрасли как специализации в Санкт-Петербурге, исследования и разработки, на основе чего должно было бы строиться экономическое развитие города. Поэтому совершенно объективно, был низкий рейтинг губернатора. Что значит низкий рейтинг? Это значит низкая оценка со стороны избирателей в Санкт-Петербурге.
Светлана: А это специальные исследования проводились? Опросы? На базе чего Вы говорите.
Дмитриева: Я думаю, что их было достаточно много, опросов, которые показывали низкий рейтинг губернатора и отставка, на мой взгляд, связана с тем, что фактически президент РФ признал провалы в работе, признал неэффективность губернатора, для того, чтобы это не сказалось, или не так сильно сказалось на рейтинге «Единой России», на думских выборах, и на рейтинге на президентских выборах, попытались вот таким способом сменить место её работы.
Светлана: Можно встряну, а потом Вы продолжите. Вас послушать, так у нас все губернаторы исключительно назначаются или снимаются иключительно по причине их эффективности или неэффективности. Но тут можно привести кучу примеров, когда совершенно неэффективные, но тем не менее сидят и переназначаются. Кроме того, президент Дмитрий Медведев сказал, когда оценивал деятельность Валентины Ивановны, что он считает её успешнейшим губернатором, доказавшим свою эффективность, работоспособность и так далее, и так далее. И просто вот хочет ещё более высокий пост.
Кобаладзе: И потом, приезжая в Петербурге, я вам скажу, «небо и земля» по сравнению с тем, что было 15 лет назад. Петербург уступал Москве, а теперь это в общем это вполне сопоставимо, сравнимый город. Я просто не знаю, я турист, я наблюдаю это со стороны.
Дмитриева: Когда Вы приезжали?
Кобаладзе: Ну я езжу регулярно.
Дмитриева: Ну то есть когда Вы приехали в «белые ночи» в июле, то сосулек не было, естественно, и снега тоже не было.
Кобаладзе: Ужасные сосульки, ужасная ситуация, могу много интересного рассказать про эти сосульки, но не видеть того, что появилась инфраструктура совершенно современная, которой не было, магазины, рестораны, кафе, все это расцвечено, сверкает. Говорят, что исторический облик теряется – наоборот. Я вижу сплошные реставрации, реконструкции.
Журова: Думаю, идеального губернатора никогда нигде не встретите.
Кобаладзе: Я просто субъективно, я не знаю все эти результаты, опросы общественного мнения.
Журова: Можно всегда доцепиться до сосулек, и до много чего.
Кобаладзе: Нет, сосульки были ужасны.
Светлана: Но зимой правда ужасно: не разгребается снег, потом на дорожке как в блокаду.
Журова: Понимаете, мы тоже не были готовы к таким условиям, такого никогда до этого не было.
Дмитриева: Нет, ну конечно, за 300 лет зима в Санкт-Петебурге, в городе северном, это конечно, очень большая неожиданность.
Журова: Но таких-то снегов не было очень давно.
Светлана: И в прошлом году тоже самое было..
Дмитриева: Это не так, тем более, что совершенно всем, кто знаком с Санкт-Петербургом, понятно, что снегопады в городе были и ранее, и зима вообще в северном городе – это не неожиданность, это закономерность.
Кобаладзе: Я понимаю, у вас, конечно, хуже убирается, чем Москва, это однозначно.
Дмитриева: Далее, основная причина таких сосулек на домах, которые стоят 100 лет, 150, а некоторые и 200. И почему-то 200 лет назад, и 100 лет назад, и 20 лет назад, и даже 15 лет назад – ну Светлана из Санкт-Петербурга, она знает, что такого не было. Причина… А причина та, что именно в период губернаторства…
Журова: Так это в последние два года.
Дмитриева: … Матвиенко был проведен с 2004 года по 2009, был произведен ремонт крыш по программе «Крыши Санкт-Петербурга». Казалось бы, все прекрасно, крыши были отремонтированы с полным нарушением всех технических норм и технических регламентов. Вместо кровельного железа ставили, значит, железо, которое в 3-4 раза тоньше. Вместо теплоизоляции труб на положенное количество сантиметров, делали его, значит, в несколько раз тоньше. Вместо теплоизоляции кровли, её не делали. В итоге, стали течь все те крыши, которые никогда не текли со времен своего, значит, создания. И стали вот из-за того, что крыши стали теплые из-за плохой теплоизоляции, стали образовываться эти бесконечные сосульки. Причина? К нам приходят все председатели ТСЖ и требует иски к казне за то, что, таким образом, с нарушением всех технических регламентов, был осуществлен ремонт крыш. В итоге теперь нужны огромные средства, чтобы заново отремонтировать практически все крыши.
Журова: Это вопрос по всей стране!
Дмитриева: Нет, это вопрос не по всей стране, потому что Вы приедете как раз в любой другой город, как раз были мартовские выборы в 2011 году. И мне привелось поездить. Приезжаешь в город, у которого бюджетное обеспеченность в разы ниже, чем в Санкт-Петербурге, северный город, Сыктывкар, изумительные улицы. Сосулек нет, снег лежит.
Кобаладзе: У Сыктывкара там особый снег, я тоже там был.
Дмитриева: Везде, конечно, особый снег, в Санкт-Петербурге, конечно, только такой.
Кобаладзе: Нет, ну там же не только сосульки. Я Вам рассказываю, кто-то должен брать эти лопаты же, не только Матвиенко должна заниматься.
Дмитриева: Очень хорошо, давайте сравним Москву…
Светлана: Давайте, Света вступиться.
Журова: В любом случае есть минусы, и правильно, есть за и что и критиковать, в том числе. Но все-таки, я считаю, что критическая масса, что сделано для города, это больше, чем, может быть, какие-то вещи. Понятно, что ещё, наверное, к проблеме сосулек добавить, что у них были смертные случаи, наверное, вот это усугубило эту ситуацию, может быть, это было немножко по-другому. Я тоже понимаю, что то, что происходило со снегом, меня тоже это не могло радовать, я приезжала в город и видела, что происходит. Но говорить, что только из-за этого губернатор неэффективно работает, я бы не говорила об этом, потому что действительно я с вами согласна, что было много очень сделано, и город менял облик, и вообще к нему отношение изменилось, многие совсем стали по-другому относиться к Санкт-Петербургу.
Кобаладзе: Многие говорят, что это не она, это Путин.
Журова: Вы знаете, есть и другая ситуация ещё, когда все-таки, наверное, вот если говорить и оценивать работу любого руководителя на посту, есть какой-то срок. Когда уже наверное, на самом деле, исчерпываются какие-то возможности: и работы самого, и, наверное, команды, возможно, и какие-то такие нюансы. Наверное, в том числе, если самый эффективный губернатор, который бы не был и как бы он не работал, есть время ограниченное, которое, наверное, он должен покинуть…
Кобаладзе: посмотрите, очень опасные параллели мы провели.
Дмитриева: А можно, я задам уважаемым коллегам, присутствующим в студии, вопрос: скажите пожалуйста, вот как вы оцениваете, если вместо исторического здания 19 века, ну вот середины, у вас появился новодел с кафе. А внутри кафе. Это в центре города.
Светлана: Послушайте, в Москве все обрылась. Тут чего только не делается! В Москве в историческом центре.
Дмитриева: Это хорошо? Или это плохо? Город поменял облик. Он поменял его в лучшую сторону, получив вместо исторического здания в центре города некое современное здание с кафе?
Кобаладзе: Вы знаете, это невозможно, тогда ничего бы не появлялось современного
Дмитриева: А нового современного в историческом центре города, который находится под охраной ЮНЕСКО появляться ничего не должно.
Светлана: Отстояли же газпромовскую историю. Переносят.
Дмитриева: Газпромовскую историю может и отстояли. Но я вам расскажу сотни других историй..
Светлана: Которые не отстояли.
Дмитриева: Которые не отстояли.
Светлана: Посмотрите на Москву. И пример Москвы просто вдохновит и подумаешь, что в Питере не так страшно.
Кобаладзе: А что у нас снесли исторического? Вот все говорят: «Снесли!». Вот что, например?
Светлана: У нас ничего исторического не осталось, вот даже Манеж в центре, уже на воде стоит.
Дмитриева: Так понимаете, это не аргумент, что если снесли в Москве, то нужно сносить и в Санкт-Петербурге.
Светлана: Нет, я не про то, что и там и там.
Дмитриева: Санкт-Петербург вообще уникальный город. Он уникальный, во всяком случае в Европе, потому что из крупных городов, из столичных городов, имперский городов, он единственный, кто сохранил свою архитектурно-историческую целостность. Не Москва, не Лондон, не Париж – они вот как крупные, столичные города, не сохранили ни средневековый Париж не сохранился, ни…
Кобаладзе: Это отдельная тема..
Дмитриева: Санкт-Петербург сохранился. И Париж, и Лондон, они даже не сохранили полностью облик 19 века.
Кобаладзе: А когда же Париж строился?
Журова: Я просто хотела включиться, дело в том, что буквально есть законопроект в Комитете по Культуре, касающийся защите культурного наследия, объектов культурного наследия. И у нас Комитет наш выезжал три года назад, когда мы готовили этот законопроект, выезжали мы в Голландию, и соответственно, мы тоже разрабатывали, как Голландия. Потому что Голландия – одна из тех стран, которая пытается сохранить действительно свои культурные памятники, мы это видим и по Амстердаму, и по другим городам. И поэтому вот мы тоже старались в этом законопроекте отразить хотя бы какую-то идеологию, которой придерживаются голландцы уже в современной истории. Мы понимаем, что надо и сохранить в то же время, и мы понимаем, что здания уже находятся в критическом состоянии. И вот здесь вот очень важно, чтобы и одно, и другое сочетались друг с другом.
Кобаладзе: Здесь здравый смысл должен быть, конечно.
Журова: Особенно, когда это коммуналки наши. И старые здания.
Дмитриева: Какое критическое состояние? Вы были в Италии, видели там здания, относящиеся к 15, к 16 веку, 17 век – это уже современность. С деревянными перекрытиями, которые никто не признает аварийными и которые никто не сносит. Какое аварийное здание может быть в Санкт-Петербурге середины 19 века? Какая там может быть степень аварийности?
Журова: Другой климат.
Дмитриева: Вот это здание напротив Дворца Белосельских, так называемый «Литературный Дом». Полностью он снесен, то есть эта потеря исторического здания, новодел в самом центре около Аничкова Моста и без всяких признаков аварийности.
Журова: Ну а фасады сохранили?
Дмитриева: Фасад не сохранили.
Журова: Не сохранили, очень жаль.
Дмитриева: Фасад уничтожили.
Журова: Оксана Генриховна, я другое хочу сказать. Я вспоминаю, что много лет назад уже, ещё в самом конце 80-х, когда я ещё в Петербурге работала, там в 90-м где-нибудь, я разговаривала с одним архитектором. И он сказал, что город в ближайшее время ждет просто катастрофа, потому что у нас огромное количество, целые, даже не здания, а улицы и кварталы, они настолько обветшали, настолько коммуникации плохие. Коммуникации ещё в конце 90-х, это было что-то ужасное, когда оказывалось, что трубы просто в землю, что называется, уходят, даже не подключены к центральной канализации, это было в конце 90-х, это я у знакомых я это узнала. Так вот он мне сказал, что в ближайшее время, он говорит: «Я не понимаю, какие деньги, какие силы нужны для того, чтобы спасти город с абсолютно разрушенными коммуникациями, разрушенными квартирами, вот с этими коммуналками, которые только легче снести, чем отстроить, поэтому… Я не к тому, что надо там то, и другое сносить. Но к тому, что задачка-то досталась колоссальная. И я прекрасно помню, как в начале 90-х, у нас щитами были закрыты целые кварталы в Петербурге, потому что не было силы, рушились эти самые здания сами по себе, не было не денег, не силы их восстанавливать. Поэтому тут не все на Валентину Ивановну.
Дмитриева: Я хочу сказать, что фасады рушатся, как и рушились. Особенно они активно рушатся после таких протечек, потому что сыреют все последние этажи, и, соответственно, все фризы. Поэтому они обрушаются, их сбивают, чтоб они…Что касается расселения коммуналок, как раз в последнее время это расселение приостановилось, потому что программу расселения коммуналок практически не выделяли средства из городского бюджета. У нас хватало много средств на различные стройки века, на разбазаривание и ресурсов, и земли, и раздачи их за копейки. Но при этом программы строительства жилью бюджетникам, на расселение коммуналок…
Светлана: Давайте, у нас все-таки тема не политика в Санкт-Петербурге, я пытаюсь вернуться. Претензии к Валентине Ивановне понятны…
Дмитриева: Все можно измерить количественно. Вот я хочу привести один пример опять же в сравнении с Москвой.
Светлана: Это опять градостроительное?
Дмитриева: Нет, отойдем от градостроительной политики. Вот вопрос социальный, вопрос отношения… Казалось, женщина должны быть более внимательна к образованию, здравоохранению, культуре, к бюджетникам и так далее. Давайте сопоставим зарплату чиновников и зарплату бюджетников, учителей, допустим. Возьмем город Москва и возьмем город Санкт-Петербург. В Москве средняя зарплата чиновника…
Журова: Ну это измерим среднюю температуру по больнице.
Дмитриева: Средняя зарплата чиновников в Москве – 49 тысяч. Средняя зарплата учителей по Москве – около 40 тысяч. Что мы имеем: это значит, в городе Москва, с бюджетными возможностями города Москва, зарплата учителей ну практически приближена к зарплате московских чиновников.
Зарплата чиновников в Санкт-Петербурге, где бюджетные возможности меньше, чем в Москве, но тем не менее, средняя зарплата чиновников в Санкт-Петербурге 52-56 тысяч. То есть больше, чем в Москве. Теперь посмотрим зарплату учителей. Средняя опять же, средняя температура по больнице – 17 тысяч.
Журова: А кто сосчитал чиновников-то?
Светлана: Это Росстат считает.
Дмитриева: Официальные данные Росстата, там по всем субъектам Федерации.
Светлана: Одну секундочку, остановились, просто мы уйдем в абсолютную. Критику, а мне тут пришло сообщение по интернету: «Светлана Сорокина, хоть Вы скажите о Валентине Ивановне несколько хороших слов. Она же трудоголик, и этим отличается от Яковлева. Почему люди такие злые и почему мы так не любим друг друга?». У меня ощущение ещё такого, знаете, рационального негатива по отношению к Валентине Ивановне, в том же Петербурге. У меня ощущение, что с самого момента назначения, когда её немножко так как-то «вдвинули силком» в Петербурге, вот уже возникло это. Я уже говорю число об эмоциональных вещах, и даже, чтоб она тут не сдала, хоть даже всех там золотом посыпала, все равно, наверное, были бы к ней какие-то претензии.
Кобаладзе: Ленинград, Санкт-Петербург, очень сложный город. Ещё Сталин отмечал, что тяжело с петербуржцами. Они все такие, все протестные.
Светлана: У меня ощущение, здесь кого не назначь, будет тоже, через паузу будет примерно то же самое, потому что мановением волшебной палочки проблем не решить. Кстати говоря, по вашему ощущению, кто будет следующим губернатором?
Кобаладзе: Да, кто устроит Петербурге?
Журова: Я думаю, что тут гадание на ромашке, практически, сейчас.
Светлана: Нет, я думаю, кто-то знает, просто вдруг есть какие-то у вас подозрения или соображения.
Кобаладзе: У петербуржцев есть какой-то свой любимый? Вот, Матвиенко не любим, а кто-то есть любимый?
Дмитриева: Значит, я полагаю, я убежденный сторонник того, что губернаторов не только Санкт-Петербурга, и не только в Москве, надо выбирать. Потому что изначально любой выборный губернатор – на святость людей не надо надеяться.
Светлана: Вот, тогда вопрос: если бы выборы, честные, то кто бы имел шанс победить на выборах? Вот есть такие люди? А вот и нет, наверное, таких людей, которых хотели бы видеть.
Кобаладзе: Есть какой-нибудь национальный петербургский лидер?
Журова: Ну мне кажется, что Валентина Ивановна как раз была таким лидером. Сложно сказать, сейчас гадать, кто это может быть. Наверное, вот Владимир Владимирович, если бы вот решил выдвигаться, думаю, что за него бы проголосовали.
Коболадзе: Тяпун Вам на язык.
Дмитриева: Исходя из рейтинга «Единой России», я думаю, что вполне шанс быть избранным, реально и всенародно имел Сергей Миронов. И будет иметь, если бы выборы…
Светлана: Реально Вы думаете, что Сергей Миронов? Я думаю, Вы заблуждаетесь.
Журова: Я тоже думаю, Вы заблуждаетесь. Ну тогда можно сказать, что Борис Грызлов, я думаю, тоже имел бы шанс быть избранным, но у него нет намерения.
Дмитриева: Сергей Миронов отличается от Борис Грызлова тем, что Сергей Миронов проходил и избирался в одномандатном округе. Законодательное собрание Санкт-Петербурга. И получил там рекордное количество голосов, за него проголосовало 70% избирателей. А Борис Грызлов, когда он примерно на тех же выборах баллотировался в Законодательное собрание Санкт-Петербурга, он, по-моему, по какому-то округу занял 6 место в одномандатном и за него проголосовало буквально 2 или 3 процента.
Журова: Мне, Оксана Генриховна, например жалко, что произошло в Вашей фракции, мне кажется, что так фракция, которая имела большее количество женщин, именно женщина уступила место Сергею Михайловичу, именно Вы уступили место первого заместителя. То есть я как наоборот радовалась, что в «Справедливой России» молодцы, и получилось, что женщины начали уступать Сергею Михайловичу свои места. Вот мне, например, это не нравится.
Светлана: Уважаемые, теперь вы наконец сообразили, что у нас здесь политическая некая есть размежевание, что Светлана Журова – «Единая Россия», а Оксана Дмитриева – это «Справедливая Россия». Надеюсь, вы это уже поняли. Понимаете, да? И что Сергей Миронов – это лидер «Справедливая Россия», а соответственно, госпожа Матвиенко принадлежит к «Единой России», и вкусы тоже определенным образом сказываются, разумеется. Ответьте мне, пожалуйста, на ваш взгляд, это все-таки повышение или понижение Валентины Ивановны, то, что её назначают на пост главы Совета Федерации? Вот у меня ощущение все равно такого почетного убрания, потому что, согласитесь, не какие-то реальные дела, ни финансовые какие-то потоки, это уже не про Совет Федерации. Что такое Совета Федерации?
Дмитриева: У Вас правильное ощущение.
Журова: В любом случае, это третий человек в стране.
Светлана: Я понимаю, уже название: Валентина III, и так далее, и так далее, все замечательно. Но у меня ощущение, что все-таки это отчетная отставка.
Журова: Но это Вам только так кажется, если мерить категориями, сколько денег на этом посту человек должен заработать, а значимость его?
Светлана: Официальная зарплата здесь не при чем.
Журова: В любом случае, для нас, для женщин, наверное, это тоже опять же, Валентина Ивановна очень часто ассоциировалась у многих именно с представительством женщин у власти, ну наконец у нас кто-то есть. Часто за ней шел вот этот вот бренд, что Слава Богу, у нас есть женщины. И к Валентине Ивановне многие годы так и относились, женщина-политик, первая, кого бы назвали, это была бы Валентина Ивановна. И мне тоже кажется, что здесь, наверное, такой шаг со стороны мужского сообщества, дать третьему человеку в стране, женщине, такой пост.
Светлана: Сейчас об этом поговорим, нам только срочно надо прерваться на новости середины часа, потому что скоро уже половина десятого, мы сегодня говорим о Валентине Ивановне, и вообще о женщинах во власти. Оставайтесь с нами, сразу после новостей вернеся в студию.
Новости
Светлана: Ещё раз вас приветствую, это программа «В круге СВЕТА», мы сегодня говорим о Валентине Матвиенко, женщине во власти, какие к ней претензии, повышение или понижение её новая должность, на которую она согласилась пойти, президент уговорил. Разговариваем мы со Оксаной Дмитриевой и Светланой Журовой, соответственно, они в Государственной Думе, Оксана Дмитриева – депутат Гос.Думы, Светлана Журова – вице-спикер Гос.Думы, соответственно, из партий «Справедливая Россия» и «Единая Россия».
Я вот что хочу сказать, пока шли новости середины часа, я посмотрела многочисленные смс-ки. Оксана Дмитриева, Вас поддерживают, из Питер сыпятся смс-ки, говорят, приводят адреса, ругают Валентину Ивановну, какие-то вот сплошь негативные, очень редко позитивные, соответственно, нас с Вами – Светлана, Юрий Георгиевич – нас ругают, потому что мы кулацкие подпевалы, и мы хвалим власть.
Кобаладзе: Даже иуды.
Светлана: Да, даже иудами называют. Значит, я что хочу сказать, но вот да, вот наверное, справедливы Ваши слова, Оксана Дмитриева, (нрзб), действительно, почему-то очень много негатива, вот как-то не воспринимают, может быть, из прошлой жизни, потому Валентина Ивановна появилась на губернаторском почту не впервые в Петербурге, до этого работала, многие, может, ещё перенесли и то отношение. Как-то не хвалят.
Журова: Думаю, сложилось ещё мнение, я тут, наверное, скажу, что Оксана Генриховна тоже очень часто говорила, выступала, Сергей Миронов. И последний, наверное, год, ту критику, которую, наверное, получила Валентина Ивановна и в том числе от «Справедливой России», наверное, тоже сыграла свою службу. А здесь я могу сказать, что Оксане Генриховне, ну правда в цифрах и в аргументации, бывает реально сложно противостоять. Реально, бывает сложно противостоять. Не всегда там это является правдой, но противопостоять этому очень сложно. Я всегда это признаю, знаю, что те аргументы, которые приводит, как профессионал, бывает очень сложно убедить, потому что понимаешь, что оперировать вот так вот сразу и сходу не всегда получается. Да, но я, наверное, здесь кстати понимаю, что Валентину Ивановну на этот пост тоже предложили мужчины. Не сама же она вдруг ни с того ни с сего это все началось. Мы же помним, что тогда на это совете предложили мужчины, и, наверное, этот процесс сразу пошел.
Светлана: Особенно мне понравилось, как Кадыров поддержал это!
Журова: Сфабрикованный это был спектакль, несфабрикованнный, это уже следующая история, но, по крайней мере, это мужчины.
Светлана: О господи, ну конечно срежиссированный! Света не нападайте на Оксану, она абсолютно права. Так что вот.
Журова: А я не нападаю.
Кобаладзе: Общественность за Вас, Оксана, не переживайте.
Дмитриева: Не нужно думать, что у нас, во-первых, в Санкт-Петербурге и вообще в целом по стране у нас народ достаточно хорошо образован, в общем достаточно хорошо понимает, что к чему. И ориентируются они в своей оценке губернатора не на мои цифры, я могу просто это как проиллюстрировать и сказать, почему так. Они ориентируются на свои собственные ощущения, на свои собственные знания.
Светлана: Это называется «по жизни».
Дмитриева: Вы можете что угодно говорить, но если они выходят на улицу с угрозой для жизни, то они будут отрицательно относиться к этому губернатору. Вы можете сколько угодно говорить о том, что у нас выросла зарплата бюджетников, все счастливы, но когда у них средняя зарплата 17 тысяч, и существенно ниже, чем даже средняя по городу, они это видят. Вы будете говорить, что фасады хорошие, но когда они падают на голову и они должны специально отбивать фасады в историческом центре города, чтобы они не обрушились, и потом ТСЖ головой не качало за этот обрушенный фасад, на какого человека, понимаете…
Светлана: Ну да, это впечатления по жизни.
Дмитриева: Второе, люди на самом деле наши, они очень восприимчивы, это я по своему депутатскому опыта знаю, если хоть что-то сделать. Они настолько не избалованы активностью власти по отношению к улучшению их жизни, поэтому они очень восприимчивы к тому, что если хотя бы что-то делается.
Кобаладзе: Ну я вот сижу, что строится огромное количество жилья…
Дмитриева: Вам так кажется! Сколько у нас строится социального жилья. И сколько, у нас поименный список можно дать тех граждан, которым было представлено социальное жилье.
Журова: А если представляете, сейчас такая возможность представляется Вам, что сейчас любой человек, которому не просто оказаться в такой роли и с таким хозяйством.
Светлана: У Оксаны Генриховны есть плюс, у нее цены банкира. Тут между прочим в смсках сплошь идет поминалка про сына, который, видимо, тоже как-то несколько воспринимается.
Дмитриева: У меня тоже сын, но он будет сейчас в 11 классе, собирается быть физиком.
Кобаладзе: Это отговорите его, неперспективная профессия. Пусть идет всегда.
Журова: У нас всегда, вы знаете, когда начинают про детей говорить, честно говорю, периодически люди упрекают кого-то, почему учатся из дети за границей, вот почему они, например, их туда возят, так они их и возят по той причине, что чтобы он не делал, этот человек, все равно будут упрекать, что его папа или мама за ним будет стоять и так далее.
Светлана: Про сына Матвиенко не скажешь, что бы он не делал. Он делает определенные вещи.
Журова: ну вот уже и приписывают многие вещи…А что касается губернаторов, которых там никто не любит и назовите имена, я вдруг на вскидку, услышав Вас, подумала, а вот между прочим, когда Филиппенко с Ханты-Мансийского снимали, то люди очень не хотели, чтобы он уходил. И очень не хотели назначение Комаровой. И до сих пор у нее рейтинг не важнецкий, прямо скажем. Или, например, Томская губерния, Кресс, и между прочим, хорошо к нему относятся.
Дмитриева: Томская, кстати говоря, очень я переживаю за отрасль исследования разработки, вообще за НТК Петербурга, который был прекрасный, и который был разрушен. Так вот пример Томска как раз пример обратный, когда они взращивали вот эту отрасль, поощряли инновации, у которых реально заработали технико-внедренческие зоны, и вот губернатор – Кресс – у него очень сильный была команда в этой области, которая действительно на существующем, но не таком уж сильно научно-техническом потенциале все-таки смогли что-то сделать, поэтому это пример очень эффективного губернатора в очень сложной области.
Журова: Вы знаете, как про Боса, многие кто говорил, я слышала, что расстраивались, что он уходил, много сделано в определенных отраслях, не во всех отраслях справился, в какие отрасли люди просто действительно с сочувствием говорят.
Кобаладзе: У вас заговор, вы уходите от темы.
Светлана: А вот скажите мне пожалуйста, вот хорошо, да, действительно, высокая должность, красиво и так далее. Но справедливо в смс-ках пишут все, ну конечно, почетное убрание. Свет, вот вы перед уходом на новости сказали, вот как здорово человек третий должность будет женщина занимать. Ну во-первых, мы двигаем одни и те же фигуры, ничего не прибавилось, не убавилось, с одного места пришла, на другое пришла. Это что, новое лицо? Нет, не новое лицо. Поставили того же человека, только на другую должность, теперь зато в Петербурге мужчина будет как пить дать.
Журова: да может быть и женщина.
Светлана: Не, не думаю, Оксану Генриховну что ли выберут? Нет, не выберут.
Кобаладзе: А почему, после нашей популярной передачи популярность вырастет.
Светлана: Нет, я думаю, если бы были честные выборы, то вполне шансы есть. Другое дело, что этого не случится и Светлана Генриховна понимает. Поэтому сейчас у нас в Петербурге будет мужчина, неизвестный нам.
Дмитриева: Мы будем бороться за честные выборы.
Светлана: понимаете, что прибавляется женщин во власти? Да не прибавляется.
Дмитриева: Вы знаете, я не думаю, вот при мне пример Валентины Матвиенко показал, что женщина во власти, это не плюс, это не минус. Это зависит исключительно от эффективности качества эффективности женщины как руководителя, как политика. Более того, чем более негативный опыт пребывания женщины во власти, негативный руководитель или негативный политик, с негативными результатами, он фактически закрывает дальше дорогу. Почему так стали популярны женщины во власти, все сравнивали всегда с Маргарет Тетчер, которая действительно чрезвычайно эффективный премьер-министр, которая подняла Великобритании, придала совершенно новое качество экономике.
Светлана: И как её ненавидели шахтеры, когда она угольную отрасль закрывали.
Дмитриева: И все сравнивают, говорят ой железная леди, это наша Маргарет Тетчер. Вот скажите, кто-нибудь в любом субъекте Федерации, идя на мэрские выборы, в каком-то городе, скажет, что вот женщина, что я буду как Матвиенко в Питере. Никто не скажет, потому что это негативный опыт.
Журова: Почему, нет, не совсем так, я думаю, что три года назад, например, было по другому, просто мы меняем свои, я думаю, что три года назад, три года назад, говорили как раз положительные примеры и все сами говорили.
Кобаладзе: Тетчер тоже стала любимицей только тогда, когда перестала практически быть премьер-министром.
Светлана: А кстати, в Англии как к ней по-разному относились, её так ненавидели, это тоже отдельная история.
Журова: Кто-то боготворил, кто-то наоборот.
Кобаладзе: Тетчер это уникальное явление. Вообще может в истории Англии.
Журова: Я думаю, что любой политик, который долго находится на этом посту, я опять к этому возвращаюсь, он никогда в конце своего правления не будет популярным.
Светлана: Кресс сидит очень долго.
Кобаладзе: Потом Тетчер стала не потому, что она женщина или не женщина, по своим выдающимся качествам она переиграла в партии всех мужчин.
Дмитриева: При положительном результате человек становится популярным. Когда есть объективный положительный результат, есть популярность, поэтому люди совершенно четко оценивают и на это построены все выборы, если они честные. Если у вас положительный объективный результат, люди за вас голосуют, если у вас негативный результат, голосуют за оппозицию, на это основан.
Светлана: А дальше все корректирует центр избиркома.
Дмитриева: А если это корректируется, если выборы фальсифицируются, то получается неправильный сигнал.
Светлана: Я про другое, это понятно, что я согласна с Юрий Георгиевичем, что не так важно, мужчина или женщина, действительно, важен результат, и политик – это практически без пола понятие, но я считаю, что женщины, которые приходят на эти высокие должности, и которые находятся постоянно на виду, они в каком-то смысле на виду и способны быстрее менять настроение у своих, так сказать, граждан, у своих избирателей. Ну например, мужчине прощается очень многое, в том числе во внешнем виде. Женщина может раздражать просто фактом своей внешности, тем, как она одевается, тем, какие у нее украшения, будут рассматривать и прикидывать, сколько они стоят. Как она причесана… масса вещей есть, которые вообще не считываются у мужчины.
Журова: Причем хорошо оденется – скажут, откуда деньги взяла на такой костюм.
Светлана: Плохо оденется, что же она вот ходит-изображает.
Я про то, что у женщина огромное количество обременений, когда она выходит на публичное поле, вот огромное, это очень трудно, мало кто абсолютно наплевательски относится и вот просто отрезал от себя эту тему. Ну мало, Новодворская у нас одна, понимаете, остальные так или иначе пытаются с этим считаться.
Кобаладзе: А вот Меркель пользуется популярностью? Она же не фотомодель.
Дмитриева: Я думаю, что Меркель пользуется не потому, что она фотомодель, не потому, что у нее костюмы как бы лучше или те, которые хотят видеть. Она, очевидно, ну вот результаты выборов все-таки позитивные, почему – потому что она очень успешно прошла кризис, она достаточно авторитетный лидер, и наверное, самый авторитетный лидер в Германии. То есть не потому, что она так или иначе одевается, а потому, что она эффективно работает. Поэтому я бы не переоценивала влияние внешности.
Светлана: Это наш менталитет. Я не переоцениваю.
Дмитриева: Реально избираемые на выборах. Я могу сказать, что люди все-таки при достоверной информации они ориентируются на результат, они готовы простить разные вещи, если есть позитивный результат, если есть улучшения жизни, они это видят. Вот и все.
Светлана: Светлана, как у вас там в «Единой России» к женщинам относятся?
Журова: Прекрасно относятся к женщинам. Но у нас тоже, когда мы шли в прошлые выборы, были квоты определенные, но они не были такие закрепленные на 100%, но 20% мы выдерживали. Я хочу сказать, что конечно, здесь «Справедливая Россия» будет всегда все равно говорить, что у них во фракции больше женщин, чем в «Единой России» в массе своей, но что в списках у нас шли женщины достаточно большим количеством. Прошли, наверное, не все прошли, но вы знаете, я всегда говорю, что здесь квотированием никогда не решишь этот вопрос. И здесь, я думаю, Оксана Генриховна со мной тоже согласится, что женщины должны быть профессионалами, во-первых, и быть конкурентноспособными с мужчинами не потому, что она женщина, и потому что её квотировали вдруг, а потому, что она действительно конкурентна и может бороться. Именно это относится к России. Может быть, в Швеции или в Финляндии, они могли это решить, этим вопросом законодательно, нам, наверное, будет сделать это не так просто. Потому что у нас к этому отнесутся сами женщины может быть негативно.
Кобаладзе: А как кстати обстоит дело, была женская партия, как она называлась, «Женщины России», она вообще существует?
Журова: Фракция была, её не стало.
Кобаладзе: Я вообще считаю абсурдным, что это – «Женщины России».
Дмитриева: Ну политики остались, те, что были, фракции «Женщины России».
Кобаладзе: Но они по-прежнему утверждают, что если мы, женщины, придем к власти, порядок наведем, у нас бездомных не будет.
Дмитриева: Вы знаете, те, кто поддерживали женское движение, есть очень эффективные в вашей фракции, Галина Николаевна Корелова, вице-премьер, министра, которая, и у меня она бьыла моим заместителем министра, которая очень много занималась и проблемами женщин, по широкому кругу, и я считаю, что она очень много сделала, она всегда была привержена, решением этих проблем, и она, кстати, очень много делала, и она всегда была лучшим социальным вице-премьером.
Журова: Кстати, что интересно, она всегда, в какой регион не придет, она всегда очень хорошо участвует в выборах.
Кобаладзе: Есть партия «Зеленых», почему не быть партии «Женщин».
Дмитриева: У нее сегодня день рождения, и я её поздравляю! У Галины Николаевна Кореловой.
Светлана: Смотрите, вот нам Федор настойчиво пишет: «А нормально назначать Матвиенко на повышение, не дав ей оценку?». Вопрос общий, наверное, не только про Матвиенко, наверное, любое высокое назначение должно сопровождаться с некоторой объективной оценкой. Ноя своими ушами слышала, как президент однозначно сказал, как она хороша.
Дмитриева: Это совершенно правильно, потому что мы сейчас считаем, что наша партия и другие оппозиционные партии должны принять активное участие в муниципальном образовании, где будет выдвигаться Матвиенко. Не потому, что мы жаждем крови или хотим какой-то мести.
Светлана: Ну кстати говоря, ведь Миронова Матвиенко практически «сковырнула».
Журова: Я могу сказать, что она этих выборах, в это муниципальном образовании будет такой интерес, что там будут камеры буду я не знаю где стоять.
Дмитриева: Хочу продолжить, что любой чиновник должен получить оценку своей деятельности, если чиновник не справился, если есть отрицательные результаты его деятельности, то он должен отчитаться за них. И дать отчет, потому что если любого не справившегося чиновника буду отправлять на повышение, то мы никогда не добьемся от власти, чтоб она была некоррумпированной, ответственной, эффективной. Потому что как бороться с коррупцией? Мы будем просто взывать, что мы боремся с коррупцией?
Журова: Я с Вами согласна, но главное, чтобы среди женщин не было межличностных отношений: когда одна другую не любит и это превращается в некий такой хаос.
Светлана: А сейчас нам принесли записку, что Валентина Ивановна прямо сейчас хочет к нам в эфир, потому что она нас оказывается услышала, и видимо, ей хочется ответить. И это нормально и справедливо.
Алло, можно ли нам выдать в эфир звоночек?
Матвиенко: Вы меня слышите?
Светлана: Это Валентина Ивановна?
Матвиенко: Да, это Валентина Ивановна.
Светлана: Здравствуйте, Валентина Ивановна. Во-первых, с новым назначением вас. Во-вторых, вы, видимо, слышали нас.
Матвиенко: Да, спасибо большое. Вы извините, что я прерываю вашу очень интересную дискуссию. Если позволите, я дам несколько комментариев.
Светлана: Да, пожалуйста.
Матвиенко: В первую очередь, я удивляюсь способности Оксаны Генриховны постоянно говорить неправду. Я понимаю мотивы – это предвыборная риторика, желание избраться. И второе – это, конечно, личностный мотив, потому что Оксана Генриховна не может мне простить, что в 1998 году как вице-премьер я была вынуждена освободить ее от должности министра за полный развал тогда социальной сферы. 30 млрд. долгов пенсионерам, невыплаты до года, 32 млрд. – бюджетникам, за 30 млрд. – военнослужащим. И я всё это разгребала. Мы не только вернули долги, но и регулярно платили пенсии, повышали и так далее.
Теперь что касается отношения к Петербургу. Я хочу сказать, что Оксана Генриховна не отражает мнение петербуржцев. Можно сослаться на социологические опросы, на мнение жителей. То, что сделано за эти 8 лет в результате тяжелейшего труда, это оценивают и петербуржцы, и те, кто приезжают в город. Это другой город. Город стал европейским, ухоженным, чистым, благоустроенным. Я принимала город – бюджет был 74 млрд., сегодня – 430. В город пришли крупнейшие компании – и мировые, и отечественные, для того чтобы делать бизнес, потому что у нас благоприятный инвестиционный климат.
И это не моя оценка. Вся международные рейтинговые агентства дают самый высокий рейтинг Петербургу – и финансовый, и инвестиционный. В городе нет долгов, экономика города развивается каждый год на 8-9% выше общероссийских темпов. Мы прошли кризис абсолютно без всяких потрясений, и уже в 9-м году вышли практически на докризисный уровень по уровню развитию экономики. Мы построили более 30 предприятий. Это тысячи рабочий мест, это доходы. У нас 0,6% безработица. В прошлом году мы построили 2 млн. 650 тысяч квадратных метров жилья и вышли на первое место в РФ. За это время сотни тысяч людей улучшили свои жилищные условия. Расселено огромное количество коммунальных квартир.
В прошлом году все учителя – участники нашей жилищной программы «Жилье для бюджетников» получили жилье. Более 10 тысяч квартир дали ветеранам, полностью выполнили указ президента. Мы за эти годы построили огромное количество новых развязок, путепроводов, дорог. Все отмечают сегодня, что дороги в хорошем состоянии. Завершаем строительство комплекса защитных сооружений, в августе открываем, 30-летняя стройка, кольцевую автомобильную дорогу. Мы построили морской пассажирский порт, начали строительство нового аэропорта «Пулково», мы строим Западный скоростной диаметр. Ежегодно в город приходит 5-6 млрд. инвестиций. Мы лидеры в ГЧП, в концессиях.
Я могу долго говорить о тех результатах, которые ценят петербуржцы, не политиканы, а те люди, которые работают в промышленности, в малом и среднем бизнесе. Мы занимаем первое место в РФ по количеству малых и средних предприятий. Малый и средний бизнес в кризис не только выжил, а на 30 тысяч предприятий появилось больше. Мы проводили все это время либеральную экономическую политику и жесткую финансовую политику при таком росте бюджета. Мы на начало кризиса вышли без копейки долга. Это один-единственный регион в РФ. Посмотрите, как благоустроен город. Мы 85% дворов привели в порядок. Огромное количество зданий в историческом центре, памятников архитектуры отремонтировали, привели в порядок. Мы сделали настоящую революцию в энергетике. Просто одну цифру: с 90-го по 2005 год, до прихода нашего правительства в городе не было построено ни одной подстанции. С 2005 по 2011-й – 18 подстанций, в том числе две – по 330 киловольт. Мы с этого года перестали быть энергодефицитным регионом.
Мы в этом году завершаем полную газификацию Санкт-Петербурга. До 2005 года Петербург, крупнейший мегаполис, был газифицирован только лишь на 50%. Мы сделали комплексную реконструкцию теплоснабжения Петроградского района, Курортного, Петродворцового, сейчас делаем Адмиралтейского и Центрального. Мы строим крупнейшую ТЭЦ в России на юго-западе, где самое большое развитие. Поймите, пожалуйста, город был в очень тяжелом состоянии. Мы его вытащили из этого труднейшего состояния.
Почему же Оксана Генриховна, когда город был в таком состоянии, в 2003 году не пошла на выборы губернатора? Кто ей тогда мешал? А вот сейчас, когда город вытащили и когда город привели в порядок, теперь Оксана Генриховна позволяет от имени всех петербуржцев давать оценки губернатору. Спросите мнение жителей города. Я в эти дни получила сотни телеграмм, сотни писем – мы готовы провести референдум, пожалуйста, не уходите.
Я говорю это искренне, поверьте. И для меня это очень тяжелое решение. И оценку моей работы дал президент Российской Федерации, который владеет ситуацией в городе как никто другой, он знает этот город, он часто здесь бывает, ему об этом говорят люди. Поэтому оценка, которую дает Оксана Генриховна, это лишь ее личная оценка. И еще, извините, по зарплате бюджетников. Как она оперирует цифрами? Средняя зарплата учителей – 22 тысячи, средняя зарплата врачей в больницах – 29 тысяч, зарплата бюджетников выросла в разы, многократно.
Светлана: Валентина Ивановна, у нас эфир заканчивается. Мы вас услышали. Скажите, а вы-то с тяжелым сердцем идете? Не хочется вам идти на новую должность?
Матвиенко: Извините за то, что я вторглась. Спасибо.
Светлана: Все, закончили, у нас просто эфир заканчивается. Вот, Оксана Генриховна, пожалуйста, Вам ответы. Нам нужно следующую передачу для того, чтобы договорить эту тему.
Дмитриева: Я единственное могу сказать, вы знаете, сейчас очень много было черного пиара, опубликовано в газетах, без подписи, различные статьи, по которым подают в суд. После такой речи я теперь знаю автора этих статей, потому что так они были без подписи, а теперь эта подпись образовалась.
Кобаладзе: На этой мажорной ноте..
Дмитриева: Да, на этой мажорной ноте.
Светлана: Я только хочу сказать, завершая, спасибо собеседникам.
Журова: Буквально тоже ещё. Мы очень много занимаемся популизмом, говорим того, что не делаем. Конечно, всегда партии власти, говорить о том, что она находится и отвечает за это, тяжелее, чем когда просто критиковать.
Светлана: А мне всегда казалось, что легче. Все, я завершаю. До свидания. Я просто хотела вот что сказать, что всегда правда – это расемон, с какой стороны глянешь, с такой стороны что-то по-другому будет. И наверное, это действительно для более серьезного какого-то предметного исследования, все то, что говорили сегодня, потому что это очеснь сложно: и петербургское хозяйство, и настроение жителей, и уход губернатора, главные буквально события. На самом деле, все это очень серьезно и ждет своего осмысления и оценки. Спасибо, до встречи через неделю, до свидания.
<<< на главную # <<< в круге света # карта сайта
# Светлана Сорокина: передачи, интервью, публикации. #