|
Евгений Киселёв:
«МЫ ПОКАЗАЛИ ОТВРАТИТЕЛЬНОЕ ЛИЦО ВЕЛЬМОЖНОГО ХАМА»
«Новая газета» № 11. 17.03.1997. Сергей Варшавчик
— Какое впечатление у вас сложилось от людей, которые представляли в передаче «Преступление без наказания» закон?
— Самое тягостное. Отсутствие первых лиц не было для меня сюрпризом. Их поведение я прекрасно знаю по своему опыту. Каждый день, каждую неделю самая большая проблема, которую я решаю, — получить интервью того или иного должностного лица. Намного легче порой пригласить премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху или госсекретаря США Мадлен Олбрайт, чем иного чиновника. Наши чиновные особы не могут понять, что они фигуры публичные и должны время от времени общаться с прессой. Типичный пример — Владимир Ильич Колесников, первый замминистра внутренних дел.
Передача удалась хотя бы потому, что мы показали отвратительное лицо вельможного хама, который, не уважая аудиторию, небрежно развалившись, цедил через губу нечто снисходительное. Я обратил внимание на одного из его помощников, который сидел в первом ряду и все время с издевкой повторял: «Ну что ж, удалось, удалось шоу».
В любой другой нормальной стране пресса его бы на следующий день стерла в порошок. У нас — увы. Наша пресса на следующий день обрушилась в основном не на Колесникова, а на своих коллег-телевизионщиков.
— Можно ли считать, что во многом именно этой передаче, которую, по некоторым сведениям, смотрел президент, правительство обязано своей отставкой?
— Нет. Во-первых, отставки правительства как таковой нет. Есть его реорганизация. И причины здесь, как мне представляется, исключительно экономические. Решение провести реорганизацию Кабинета, смею утверждать, созрело до этой передачи. Об этом я говорил в «Итогах» еще за неделю до события.
— Однако вы не можете отрицать, что «публичная порка» по ТВ генерального прокурора Скуратова президентом напрямую связана с программой. Поскольку Ельцин бросил ему среди прочего обвинение, что за успешными цифрами раскрываемых убийств имеются нераскрытые дела Меня, Холодова и Листьева.
— Скуратов, на мой взгляд, должен ыл подать заявление об отставке. А президенту уже решать, принять ли эту отставку или нет. Однако большинству чиновников легче перенести «публичную порку», чем решиться на такой шаг. Единственный, кто в свое время в подобной ситуации поступил достойно мужчины и офицера, — это директор пограничной службы Андрей Николаев, который сразу же подал рапорт об оставке. Скуратов же повел себя иначе. Ну что ж, Господь ему судья.
— Согласны ли вы с утверждением Владимира Познера, что такой власти доверия нет?
— Да. Такой власти, которую мы увидели в студии, доверия нет. Разнузданный вельможный хам, лишенный чувства стыда, — вот что мы увидели в лице ее представителей. Меня потрясло, как в ответ на эмоциональные выступления людей, потерявших своих лизких, проникнутые искренней болью, последовала фантастическая реакция со стороны того же Колесникова: что генералы, мол, тоже страдают. Это уже, на мой взгляд, просто за гранью добра и зла.
— Верна ли информация, что власть собирается реабилитироваться и скоро мы увидим «Преступление без наказания-2»?
— Черномырдин говорил о новой встрече журналистов и правоохранительных органов. Говорил об этом и Ельцин. Но что-то ко мне в очередь никто из правоохранительных органов не выстраивался. В будущем, мне кажется, такая передача вряд ли состоится. Но, может быть, я ошибаюсь.
— Ваши коллеги и соведущие этой программы Светлана Сорокина и Владимир Познер считают, что передача «Преступление без наказания» не получилась.
— Я как профессионал тоже был поначалу страшно раздосадован: вместо диалога — перепалка, сумбур, взрывы эмоций на грани приличия плюс не самая удачная картинка. Я, например, не имея опыта ведения ток-шоу, часто поворачивался спиной к камере, уходил в ту часть студии, которая за кадром. А мои друзья и знакомые из числа людей, далеких от телевидения, мне хором говорили: «Молодцы, спасибо, что показали, с кем мы имеем дело, кто нами правит». Поэтому-то я и говорю, что передача все-таки удалась.
— Некоторые, в частности политолог Александр Ципко, обвинили вас в своего рода цензуре, когда отдельные куски острых (по их мнению) выступлений были вырезаны.
— Передача шла в эфир напрямую по «Орбите-1». На Москву ее действительно повторяли в записи. Обычно в такой ситуации делают купюры. Даже не по цензурным соображениям, а для того, чтобы убрать оговорки, паузы, длинноты. Но тут было специально решено — именно потому, чтобы Колесников, Ципко и компания не обвинили нас в цензуре, — не вырезать из их выступлений ни полслова. Увы, при этом не учли одного — что Ципко, оказывается, еще и лжец. А что касается его выступления, которое целиком было показано в эфире, то я вспоминаю слова одного из великих мыслителей прошлого — Бенджамина Франклина: «Люди, которые готовы поступиться малой толикой свободы ради большего благополучия и безопасности, не заслуживают ни свободы, ни благополучия, ни безопасности».
|