<<< на главную # <<< на страницу сезона # Светлана Сорокина: передачи, интервью, публикации # карта сайта
|
Интервью председателя Совета директоров РАО "Газпром" Виктора Черномырдина в программе Светланы Сорокиной "Герой дня" (НТВ), 26.06.2000.
Сегодня появилась публикация в "Новой газете", где в очередной раз упоминалось об активной деятельности швейцарской прокуратуры. Собственно говоря, был выдан всё тот же список фигурантов по разным делам о коррупции и отмывании денег, которые расследует швейцарская прокуратура, но новое заключается в том, что к известным именам прибавились еще некоторые имена известных российских политиков. Вот один из них экс-премьер российского првительства Виктор Черномырдин сегодня у меня в студии. Здравствуйте, Виктор Степанович. Знаю, что приехали прямо со Спартакиады. - Да, с открытия. А вообще о том, что Ваша фамилия фигурирует как бы в расследовании прокуратуры швейцарской Вы узнали из публикаций только или уже какая-то информация?.. - Да, сегодня впервые. Позвонили и
сказали, что вот есть такая публикация, вот есть то, что там Вы тоже названы,
дело-то известное. Ну, все это, "Мабетекс" и прочее, прочее. - Ну, конечно. Только сегодня,
первый раз. Для Вас это было неожиданностью или Вы ожидали, что что-то подобное должно произойти? - Ну, как Вам сказать... Нет, ну,
конечно, то, что в этом деле, я же в разных делах бывал. Ну, во-первых,
конечно, это меня обидело. Раньше мне говорили и писали и спрашивали, что у
меня 5 миллиардов. Да, да, да. Помню, была публикация была. - Ну, а тут уже я скатился до 10
миллионов. Старею, наверное. Может, истратили много? - Ну, не думаю, что истратил
столько. Я хочу сказать, что, кончено, прежде всего, конечно, я к этому
отношусь своеобразно. Я уже многое видел в жизни, и всякие были публикации и
хорошие и больше, и таких, и плохих и тяжелых. Но я хочу привести одну, одно
высказывание мудреца. Он говорит. Я не обижаюсь на осла, который меня лягнул,
он же осел. Вы имеете в виду прокуратуру Швейцарии? - Я вообще, и тех, кто
опубликовал, и кто это сфабриковал, и прокуратуру любую, если Швейцарии,
значит Швейцарии. Я это любому могу сказать, тем более вот сейчас вот в такое
время для России. Я смотрю вот сейчас, с каждым днем все это больше, у нас
сегодня круг такой расширяется, расширяется. Кого только, по моему, и всех
наших руководителей крупных, там были. И Алекперов, и Ходорковский, это в
последнее время, и премьер бывший, и Примаков Евгений Максимович там же в
этой в статье сегодняшней есть, и Кириенко, три месяца проработал премьером и
уже все у него и ЦРУ, и моссад, и миллионы, и все. И все это, я смотрю, шире
и шире. Вы знаете, я что хочу сказать, вот что меня вот сегодня, допустим, не
это там не меня, это все глупости, я не очень на это обращаю внимание. Но.
Есть вопрос, который не может нас всех не задевать, как только в стране
начинается вот успокоение, начинаем переходить к делу, нам обязательно
начинают подбрасывать. Вы вспомните, как подбросили нам "Нью-Йорк
банк"? "Бэнк оф Нью-Йорк"? - Да. Какие страсти горели. Я как
раз в то время оказался в Соединенных Штатах. Я даже когда летел, мне
говорили - Виктор Степанович, не летите, Вы попадете в такое, Вас там... Я
полетел, и встречался со всеми и говорил. А что в итоге? Ну, что в итоге? Расследование закончено, даже швейцарская прокуратура... - Вы знаете, я могу одно сказать,
еще раз, наша страна, я думаю, что мы у себя в состоянии разобраться. Когда
начинают сюда приплетать Швейцарию, других там, Соединенные Штаты, кого-то...
Вы знаете, это не очень красиво. Виктор Степанович, Вы - крупный государственный чиновник, Вы в недавнем прошлом премьер-министр, кому, как не Вам, не знать, что живем мы все-таки не в изолированном пространстве, должны считаться, в том числе, с тем, что происходит за рубежами, и с тем, как они смотрят наши попытки там, не знаю, отмыть или упрятать куда-то в офшорах и так далее и так далее. Трудно говорить, я даже думаю. что нельзя говорить, что мы тут сами разберемся. - Вы знаете, когда там Япончик,
когда еще кто-то, когда третий, а когда, Вы правильно говорите, начинают
руководителей, бывших руководителей или действующих... Кстати, там в этой
статье, кто следующий? Даже о президенте. Ну, кто следующий, это вечный вопрос. - Почему? Там пока... Как о
президенте, пока нет, пока. Заметьте, как о президенте России - пока нет.
Вообще я удивляюсь, даже и те, кто это сделал, кто это делает и кто это
публикует... Обижаться не надо, это я отношу, как я уже сказал, к тот мудрец.
Но, еще раз хочу сказать, почему нас сейчас, как только мы начинаем подходить
к делу и заниматься делом, нас обязательно начинают вот сюда, в интриги
вовлекать. Да какие интриги. Мы сами даем повод постоянно. Можно подумать, наша генпрокуратура сидит, сложа руки. Мы тоже выдаем на гора совершенно неожиданные ситуации. - Светлана, Вам не кажется, что Вы
хотите сами, может быть, в какой-то части этот круг расширить? Я вообще
удивляюсь НТВ... Я лично? - Нет, НТВ. Вы уже сегодня раз
пять, сегодня, в сегодняшнем, раз пять передали это. Вы же знаете, что это глупость.
О публикации в "Новой газете"? - Да. Вы же знаете, что это
глупость. А почему мы должны быть уверены, что это глупость? - А зачем вам это нужно, чтобы все
вот это мусолить и все это передавать и все это... Еще раз говорю, не обо мне
речь, я за себя спокоен, я уже все в жизни прошел. И 5 миллиардов мне
приписывали и чего только не было. Ну, такая моя жизнь, как любого другого
политика. Возьмите любого, о ком что только не писали и кому только что не
приписывали. Ну почему мы вокруг этого создаем вот такой ажиотаж? В чем здесь
суть? А не кажется ли Вам, что мы хотим именно расширить этот аспект, и всех
сюда, в эту кучу, свалить? Ну, давайте. Виктор Степанович, почему мы все время живем в какой-то ситуации нашей исключительности? В Америке высокий чиновник перевозил семью на вертолете государственном, и после этого просто не знал, как оправдаться в этом действии. И это нормально. Вы не считаете? - Считаю. Ну? - Считаю. Пригляд прессы за действиями чиновников, это что, не нормально? - А где здесь, а что в этом...
Нет... А это трансляция всего лишь того, что утверждает швейцарская прокуратура. - Светлана, я очень к этому
отношусь спокойно. Я уже сказал, как тот мудрец. Я за себя спокоен. Я всегда
был под пристальным вниманием. Правильно. - Я всегда был... Ну как мне, как
там говорят, как бы это в бытность его премьером. В бытность мою премьером я
Столповских не знал. Постойте, Вы братьев Столповских вообще не знали, братьев Столповских? Вообще ни одного? - Я знаю одного. О каком брате...
Есть ли братья, не знаю. Я знаю одного. Одного. Но знаете? - Тот, который занимался и вел
реконструкцию Кремля. Так. - Ну как это я... И то, узнал уже,
по сути дела, в конце своей деятельности. А до этого нет? - Нет. А что касается, вот этой самой фирмы, которая упоминалась. Вот эта фирма "Мерката тейдинг", партнер "Мабетекса"? У Вас были какие-то дела с этой фирмой? - Никогда. Нет, да? - Ну зачем председателю
правительства, ведя такую работу, он будет иметь дело... Был заказчик в лице
Управления делами президента, он вел эту работу, он подбирал подрядчиков,
субподрядчиков, он работал. Ну, при чем... Разве может премьер или президент
или, я не знаю, зам или вице-премьер, вести, вникать во все эти дела,
влазить? Тогда еще одни вопрос, вот опять же из публикаций, ну, куда деваться, просто скажите то, что считаете нужным. Это по поводу... Есть у вас счета в Швейцарии? Я считаю, что в этом ничего нет зазорного, но просто сам факт? - Нет. Нет? - Ну нету. Нет. - Жалею, что нет. Ну, в общем, да, логично. - Я уже. Я когда-то, когда меня
приперали, все пытались в разных концах земного шара... Там даже кантом назван. Нет? - Я уже отвечал однажды и говорил,
когда меня приперали, что у меня 5 миллиардов на заграничных счетах, я писал
расписку любому, доверенность... Кто найдет? - Зачем найдет. Доверяю получить
все пять миллиардов в любом банке земного шара. И все прошло. Ну, что за
глупости. А вот далее идет по тексту, что, швейцарской прокуратуры, что именно через вот эту "Мерката трейдинг" на Ваши счета вот эти вот огромные суммы... Ну, Вы, в принципе, про это сказали уже, что как бы суммы, с одной стороны, явно не реальные, с другой стороны, явно не достаточные по сравнению с тем, что было заявлено ранее. Что Вас больше обидело, Виктор Степанович? - Меня? Суммы названные или сам факт? - Нет, я отвечу. Во-первых, меня,
не то чтоб меня обидело, меня обижает не то, что там называют, будут
называть, надо, может быть, на это и обижаться, но я уже воспитанный,
привычный к этим ко всем делам... Тертый калач. - Тертый, тертый, на самом деле
тертый. Но нельзя вот сейчас, ведь это по сути дела, вот мы в стране, вот
сейчас смотрим нашу передачу, смотрят нас, вот все это перемываем, все это
перетряхиваем. Виктор Степанович, тогда вот вопрос боковой, но на самом деле на ту же тему. Совсем недавняя ситуация с тем же "Норильским никелем". У меня здесь был Потанин, говорил о том, что, ну, пока вроде нет тому примет, но не хотелось бы, чтобы, например, страна вся дружно, власть, занялась пересмотром итогов приватизации, например. Что это тогда будет, да? Вроде как действовали в законах того времени, теперь пересматривают справедливость тех правил, тех же залоговых аукционов. Как Вы относитесь к этой ситуации? Мы ведь сами себе кой чего создаем из трудностей. - Правильно, а мы всегда говорили,
мы и тогда, когда начинали приватизацию, когда проводили, мы знаем, что,
конечно, в такой стране огромной, как Россия, в такое короткое время провести
такую огромную, мощную кампанию, создать собственника. Наверное, будут
ошибки, они и были. Наверное, будут и те негодяи, или по другому, по разному
можно называть, которые к этому прилипли и что-то будут иметь с этого. Все
это наверное. Нельзя от этого уходить. И я никогда в жизни не говорил, что мы
не делали ошибок. Делали. Если есть ошибки, их надо исправлять. Серьезно,
спокойно, разбираться в этом без шума, без канители. Надо разбираться. Есть
преступления, их надо на суд. Все ставить на свои места. Но ведь мы опять
хотим сегодня превратить все это в кампанию. Вчера - "Норильский
никель", сегодня - "Медиа-Мост." Завтра можно любую компанию,
любой проект, который был осуществлен. Ну, что, что мы за люди? Ну что мы за
страна, ну кто с нами тогда будет иметь дело? Все правильно. - Ну кто с нами будет иметь дело,
если мы три года назад провели эту акцию, сделали... Кстати, что касается
"Норильского никеля", я не знаю, Потанин, наверное, объяснял, как
только закончилось, как только были закончены все документы, мы сразу начали
проверять. Да, с 97 года все проверки пошли, да. - Проверять. И я уже не говорю о
том, что после того, после 97 года, сколько было проверок. Наверняка были.
Что же вдруг сразу такой всплеск? Значит, кому-то это нужно? Значит, сейчас
"Норильский никель" кончится, будем ждать через два месяца или там
через какое-то время появится новое такое. Не Потанин, будет другой. Не
хочется называть. Ну что же мы? Давайте, давайте снова кампанию. Мы говорим о
привлекательности, мы говорим, что-то хотим делать, мы хотим кого-то привлечь
к себе в страну, чтобы с нами вместе работали? Ну кто к нам пойдет? Да что ж
мы за люди? Что же мы хотим сделать для своей страны, для наших людей, как мы
хотим это сделать? Вот видите, начали разговор с того, что зарубеж виноват, что только у нас все успокаивается, а теперь оказывается, что мы все-таки тоже немножечко создатели своих собственных грабель. - В какой-то части, да, конечно. Виктор Степанович, чего хотела спросить. Вообще, вот то, что возвращаясь вот к этой нынешней ситуации. Вот я знаю, что Вы действительно, как Вы сами сказали, это не я уже даже сказала, тертый калач, наверняка по многим делам Вам приходилось информацию какую-то давать. Вот по "Голден Ада" Вы даже как свидетель выступали, говорили. А что касается вот этой ситуации вокруг того же "Мабетекс", "Меркате трейдинг" и так далее, кто-нибудь что-нибудь у Вас спрашивал на эту тему? - Никогда. Ничего этого не было, да? - Никогда. Потому что сейчас швейцарцы говорят, что без помощи российской прокуратуры, без помощи российских правоохранительных органов нам будет трудно довести до логического завершения. А почему Ваше имя возникло, как Вы полагаете? - Не могу сказать. Нет у Вас догадок на этот счет? - Нет. Абсолютно. Да, и это не
серьезно. Светлана, это... А кто сказал, что это швейцарская прокуратура
сделала заявление? Аудиозапись есть в редакции. - Есть? Да. - Что они сказали, и есть лицо? Лица нет, есть интервью записанное, аудиозапись, насколько я понимаю. - Как, лица нет, а запись есть? Аудио, аудио, звуковая запись. - И что, именно это швейцарская
прокуратура? А если на самом деле не она? Как Вы собираетесь доказывать свою правоту? Или Вы считаете, это глупость, и не будете реагировать? - Я? Никогда не буду. Это
глупость, самая натуральная, я ничего доказывать... Реагировать не будете? - Да что же я буду, как на то
животное реагировать. Какое животное? - На осла, как мудрец сказал. Ладно. Виктор Степанович, хочу успеть еще на другую тему. На другую тему хочу успеть. Вот Вы в пятницу встречались с президентом, очень скупо доложили о том, о чем говорили. Вот у меня есть чем поделиться, каким опытом, у президента есть о чем спросить. И все-таки. Вот главная тема разговора был? Вот это не Газпром? - Нет. Нет, не "Газпром"? Я что тогда? - Ну, говорили, та обстановка,
которая сегодня, те меры, которые сегодня предпринимает руководство. Ну все равно "Газпром". - Ну почему "Газпром"? О
Чечне говорили, это очень важный вопрос, и очень серьезный вопрос то, что
сегодня предпринимаются такие меры. Меня это в какой-то части беспокоит, ибо
мы были в такой ситуации уже. Я очень не хотел бы, чтобы мы повторили те
ошибки, которые были, в том числе, в 96 году. Очень не хочу. Это слишком
тяжелая ноша. Мы впервые, и президент впервые, своими действиями подошел к
решению этой проблемы. Впервые, начиная с того века. Потому что ни тогда не
сумели, ни Сталин, полностью депортировал. Он сумел, но по-своему. - Нет, не сумел. Если бы он сумел,
тогда бы мы не получили через 50 лет... Он переложил на нас. - Да, да. Он переложил на нас.
Сейчас, и это по сути дела была высказана всенародная поддержка действиям
президента, мы близко подошли к решению этой проблемы. И надо ее закончить.
Она нужна всем. Она нужна, прежде всего, чеченскому народу, нужна всем нам...
Ой, Виктор Степанович, по моему, все это еще далеко от завершения. Как два месяца назад называли полторы тысячи боевиков по лесам скрываются, так и сейчас полторы тысячи. Наверное, эта цифра будет примерно одинакова. - Поэтому здесь уже надо быть
последовательным и решительным до конца. Этого хотят все. Мы все устали. Но
больше всего устал сам чеченский народ. И об этом как раз и был основной
разговор. У меня есть своя позиция, я это слишком все переживал, пережил и проходили.
Поэтому у нас был именно... Именно об этом. - Именно это волнует, и президента
не может волновать, он ищет, он переживает, ему принимать решение, он по сути
дела здесь главный. И буквально самое последнее, наверное, что успею спросить, это все-таки, возвращаясь к тому же "Газпрому". В пятницу будет собрание акционеров. Вас уже, наверное, замучили этими вопросами, но я не буду оригинальна. Догадайтесь с одного раза, какой вопрос будет? - Ну, тут может быть два вопроса. Сформулируйте, Виктор Степанович, пожалуйста. - Да, пожалуйста. Останется ли Рем
Иванович и будет ли Виктор Степанович? Ну, естественно. Ну, и как? - Я отвечаю кратко. Это мое
убеждение. Рем Иванович останется и будет продолжать работать. А Виктор
Степанович, это не очень, не так уж больно, ну, не то что не интересно,
"Газпром" для меня это "альма матер", это было и будет
всегда дорого, ибо это мое, как говорят, это мое. И меня все спрашивают, Вы
будете в Совет директоров? Ну, я год в Совете директоров, меня заколебали
этими вопросами. Вообще я не привык в роли советчика. Вы знаете, вот я не
привык. Вся моя жизнь была - не советовать, а дело делать. Руководить. - Ну, конечно. Я вот сейчас я в
роли советчика. Вы будете в Совете? Да не буду я. Ну зачем мне, допустим. Ну
был вот я, ну побыл, ну все. Ну так а дальше что, тогда вопрос? Что Вы вообще не войдете в Совет директоров? Не поняла? - Ну, а зачем мне? Ну, не знаю. Я не поверю, что Вы не будете ничего делать. Тогда, следующее Ваше поле деятельности? - Дума. Да? - Я ж депутат. И Вы в Думу вернетесь? - Как? Я что, я разве ушел из
Думы? Нет, но я имею в виду после большого опять дела и?.. И Вы согласитесь сидеть на нудных заседаниях? - Ну какое дело. Я Вам хочу
сказать, что много здесь... Какое-то восприятие Совета директоров не то.
Совет директоров - это наблюдательный совет, он имеет определенные функции...
Но Вы председатель Совета директоров? - Сейчас, да. Ну и что? Так Вы считаете, что Вы не будете дальше председателем Совета директоров? - Мне не обязательно быть. А это
уже решаю не я. Ну, захотят там меня, да. Ну, на меня сегодня, как на
депутат, говорят - тебе нельзя быть в Совете директоров, тебе как депутату не
положено, занимаются, комиссию создали, депутаты там некоторые, некоторых это
волнует. Меня это не волнует. Если, допустим, ничего плохого нет, если
Черномырдин в Совете директоров, потому что... Ничего плохого, если снова в Государственной Думе. Ну, в смысле, я имею в виду, поактивнее работать там. - Но еще раз, советовать я не очень, тем более с моим прошлым.
|