В КРУГЕ СВЕТА
программа Светланы Сорокиной
на радио «Эхо Москвы»
соведущий - Юрий Кобаладзе
03 марта 2007 г. Проверки на дорогах
Гости – Виктор Травин, Алексей Митрофанов.
Аудио: анонс –
эфир, 1 часть –
Светлана: Добрый вечер, в эфире программа «В круге СВЕТА», у микрофона Светлана Сорокина и Юрий Кобаладзе. Сегодня мы будем говорить с нашими гостями о поверках ГИБДД, которые затеяла Генеральная прокуратура РФ. Для обсуждения этой темы нам хотелось пригласить человека, у которого какой-то иммунитет имеется. И вот Алексей Митрофанов, депутат Госдумы, подошел просто стопроцентно.
Кобаладзе: Как же, он водит машину сам?
Светлана: Он с водителем ездит и, опять же, депутат, поэтому у него наверняка хорошее отношения с ГИБДД…
Митрофанов: Хорошее отношение.
Светлана: Поэтому он будет защищать ГИБДД.
Митрофанов: не только поэтому.
Светлана: Не только поэтому, ну, объяснишь потом. А со стороны тех, кто норовит защитить права водителей, здесь у нас президент коллегии правовой защиты автовладельцев, Виктор Травин. Здравствуйте, Виктор.
Травин: Добрый день.
Кобаладзе: Светлан, а мы с тобой нейтральны? Или мы на чьей стороне? У нас совместный стаж вождения машины, наверное, лет 80, да?
Светлана: Ну не надо. У тебя 70, а у меня 10. Нет, у меня лет 15 водительский стаж, я вожу машину, поэтому я, конечно, буду не очень объективна.
Кобаладзе: Я знаю ответ на вопрос, где сейчас находятся гаишники, почему они не пришли на передачу. Не знаю, как у вас, кто за рулем, но последние дни количество ГАИ на дорогах невероятное, останавливаются постоянно, причем появляются в самых неожиданных местах. И сегодня меня группа гаишников останавливает, какие-то машины стоят, я спрашиваю, ребят, что происходит, я как-то забыл об этой прокурорской проверке, и он мне так, очень благообразно, симпатично отвечает «Вы знаете, мы помогаем прокуратуре выявлять взяточников», вот причина. И я настолько опешил, что даже не спросил, как они собираются это делать.
Светлана: На самом деле, есть же какая-то служба безопасности, она как-то по-другому в ГИБДД называется, этот отряд.
Травин: Да, она называется контрольно-профилактический отдел, который, я вас очень, наверное, удивлю, работает до 18.00, то есть звонить после 6 вечера бесполезно, а в лучшем случае, если вы дозвонитесь, вам скажут «Привезите нам заявленьице, мы его обязательно рассмотрим, сообщим в прокуратуру, если для этого будут достаточные основания, а потом сообщим вам о результатах». Естественно, никто не доходит до этого контрольно-профилактического отдела ни до 6, ни после. ОСБ изображает бурную деятельность, активно изображает, что что-то происходит, насколько я знаю, в прошлом году было выловлено в РФ 286 взяточников. Видимо, как раз о них стало известно Генеральной прокуратуре, которое до того дня не знало, что в гаи есть взяточники.
Светлана: А до суда дошло сколько?
Травин: До суда довели раз в 10 меньше, а осуждены, наверное, не больше 5-7 человек.
Кобаладзе: Так сегодня или вчера передавали, что двух гаишников осудили.
Светлана: Видимо, это уже в рамках новой проверки.
Травин: По моим данным пять, вы сказали два – значит, уже семь.
Кобаладзе: Двое уже за последние дни.
Светлана: Скажите, пожалуйста, Виктор, как вы полагаете, это упоминавшееся огромное количество жалоб людей, связанных с деятельностью ГИБДД.
Травин: Глупо.
Светлана: Подождите. Есть те, кто действительно жалуется, глупость или не глупость, но все-таки. Это связано с тем, что люди грамотны в правовом отношении или это связано с количеством притеснений, которое осуществляет ГИБДД?
Травин: А здесь, наверное, равномерный, паритетный процесс. С одной стороны, больше поползновений на водителей, по двум причинам: причина первая – естественно, сотрудник ГАИ выходит на дорогу, чтобы заработать денег, и вторая причина – при этом не всякий сотрудник ГАИ владеет законодательной базой. Я б еще третью причину выделил – не всякий водитель представляет себе, что такое ПДД и кодекс об административных правонарушениях. Вот на стыке, точнее, на несостыковке этих обстоятельств возникает конфликт – сотруднику ГАИ верим бесконечно, потому что полагаем, что он знает что-то лучше, чем мы, а сотрудник ГАИ видит, что мы полные лохи и разводит по полной программе. Поэтому здесь, наверное, все-таки два процесса: наверное, водитель становится более умным, понимает, что коли проводятся подобные проверки, значит, наверное, есть смысл восстать и самому, т количество обращений и жалоб растет, потому что ужесточается законодательство. Вы же понимаете, что несколько лет назад забрать у водителя машину и поставить ее на спецстоянку, лишить его за пьянку на два года прав, при том, что раньше лишали на год или штрафовали… то есть сам ужесточившийся процесс административного законодательства идет к тому, что порождает некую злость и озлобленность у самих водителей, ну и, соответственно, как реакция, у сотрудников ГИБДД.
Светлана: Знаете, я хочу еще тоже сказать в защиту, с другой точки зрения – я сама сколько раз видела, как по-хамски вели себя сами водители, когда они стопроцентно не правы, и орут, и выпендриваются.
Травин: Ничего не скажу на эту тему. Моя задача – защищать даже тех, кто выпендривается и по-хамски, я по другую сторону.
Светлана: Ну понятно. Алексей Митрофанов.
Кобаладзе: Алексей, за что ты так любишь ГИБДД?
Митрофанов: Во-первых, я хочу сказать, что удивительная логика, Юрий, у вас – много гаишников на дорогах тоже плохо. Их нету, и пьяный водитель сбивает людей – это плохо, а теперь их много – они проверяют людей, да, они причиняют некое беспокойство, но это же лучше, чем вообще нет никакой милиции.
Кобаладзе: Нет, я за то, чтобы их было много и больше, но только чтоб они занимались моей безопасностью, ловили и наказывали.
Светлана: А не выруливали из кустов.
Митрофанов: Они в два часа ночи тормозят проверяют, потому что когда много пьяных ездит, они и должны это делать.
Кобаладзе: А когда в два часа ночи пробка где-то и их не доищешься и не дождешься.
Светлана: Почему в два?
Кобаладзе: Ну, и не только.
Митрофанов: Нет, это отдельный вопрос, конечно, есть и проблемы, естественно, как и у любой другой службы, не более чем у других, но я вам хочу сказать одну принципиальную вещь, может, многие меня не поймут, - у нас договороспособное гаи, а я вам расскажу про недоговороспособное – в Голливуде одна американская певица, очень известная, моя знакомая, она мне рассказывала, ехала на машине, ее остановили, она пыталась сказать что-то, у нее был чуть выше алкоголь, он «Руки на капот, стоять, не двигаться», и все. На ночь с нее сняли обувь, на ночь в каталажку, утром 5000 долларов заплатила как родная, еще ей сказали, что если б еще говорила, то посадили бы.
Кобаладзе: Ну, нам Голливуд не указ.
Митрофанов: Нет, я про что вам говорю – наш человек за 200 рублей, условно говоря, за 500, решает ваши вопросы. Вы что, хотите такую полицию, которая вам будет руки на капот и пистолет к виску ставить?
Светлана: Слушайте, наши это тоже осуществляют.
Травин: Я понимаю, что вы склоняете людей к взяткам.
Митрофанов: Нет-нет, я не склоняю людей к взяткам, я говорю про реальность нашей жизни, понимаете, разговор про то, что все будут честные и спокойные, да, будут – всем заплатим по 5-10 тысяч долларов в месяц, и они такой вам устроят террор, и вы заплатите, закричите «Давайте договоримся!», потому что этот чуть выпил , тот едет с нарушением, у нас вся страна нарушает, поэтому нарушение одних компенсируется нарушением других, и все договариваются, водители тоже ездят пьяные, тоже не пользуются ремнями, не делают того, другого, но, по крайней мере, две системы договариваются.
Кобаладзе: Срочно Митрофанова надо посалить за руль, чтоб он поездил по дорогам.
Митрофанов: Но вы согласитесь, что у нас можно договориться, с нашими гаишниками?
Кобаладзе: Да не хочу я с ними договариваться, я хочу, чтобы они…
Митрофанов: А вы хотите, чтобы вам пистолет и руки на капот?
Светлана: Нет, я не хочу именно такой альтернативы. Тише-тише. Виктор, возразите.
Травин: Да, потрясающая логика господина Митрофанова. Я понимаю, что вы за рулем не сидите, вы на все смотрите из затонированного окна машины.
Светлана: Затонированная машина, Леш?
Митрофанов: Не затонирована, а шторами завешена.
Кобаладзе: А снять шторы – это нельзя по закону?
Травин: Позавчера общались с командиром батальона одного из подразделений – говорит, на совещании объявили строгий выговор за то, что мало вылавливаю нетрезвых водителей, стал вылавливать больше. За счет чего? Есть такое понятие в ГАИ – кладбище, мертвые души – когда не хватает реальных, делаем липовые. Когда не хватает водителей пьяных, вылавливаем пешеходов. Последние несколько дел в суде – мальчик стоит возле машины пьет пиво, реальный конкретный случай, ничего не выдумано, все из моей практики – мальчик пьет пиво, подъезжают сотрудники ГАИ, машину выволакивают их ракушки – его ж нужно эвакуировать, если он пьяный. Он не отрицает, что он пьяный, но при этом нет оснований для задержания и эвакуации машины и освидетельствования, потому что он не водитель. Инспектор ДПС говорит «Я все очень хорошо понимаю, братан, но прости меня чисто конкретно, потому что мне нужно сегодня привести четверых пьяненьких, а я их найти не могу. Второй вариант – ГАИ в Южном округе, я заявляю совершенно официально, потому что я занимался этим делом довольно плотно. Когда получили выговор Гаи Южного округа города Москвы, это для тех, кто слушает нас в других городах, придумали увеличивать количество статистики пьяных следующим образом – что называется, просто наняли врача-нарколога, которая сидя дома на коленках составляла заключения медицинские о состоянии опьянения, составлялись они, естественно, на мертвых душах, в основном на приезжих их других республик, из стран СНГ. Порядка 40 дел было сфабриковано в сентябре 2006 года. Естественно, командир батальона получил награду – то ли генерала ему сразу присвоили, то ли генералиссимуса, точно не помню. Но факт тот, что для выполнения плана, для контрольных цифр, вот к вопросу о том, что договорюсь – да мы не можем договориться – у них есть план, а у нас-то плана нет, и они его свято чтут и свято соблюдают.
Кобаладзе: Сейчас прокуратура проверит, разберется, и все будет хорошо.
Травин: Более того, я вам скажу – в бюджет Москвы на 2005 год было заложено порядка 10 с лишним миллиона пока что, слава богу, не долларов, пока только рублей, на штрафы от водителей за нарушение скорости. Этого никто не знает, почему-то никто не обращает на это внимания, но давайте мы хотя бы обратим. Может быть, и в 2006 году такое было, точно сказать не могу, но на 2005 год точно 10 с лишним миллионов рублей обязали взыскать сотрудников ГАИ с водителей за превышение скоростного режима, и кто после этого мне скажет, что плана в ГАИ нет? Понимаете, вот 1 января мы просыпаемся с вами, и уже должны в казну внести, я ж законопослушный гражданин, я понимаю, что бюджет без меня умрет…
Светлана: Одну секундочку, Леш. Я как раз вычитала, было исследование одно, журналисты провели, тщательно наблюдая за дорогой Санкт-Петербург- Москва – одна из напряженных и сложных дорог. Так вот там, по их подсчетам, за один день гаишники собирают лань с водителей около 3 миллионов рублей.
Травин: По данным движения автомобилистов России, порядка 1 миллиарда долларов в год оседает в карманах сотрудников ГИБДД. Понимаете, какой колоссальный ущерб наносится бюджету России?
Митрофанов: А как вам насчет того парня, который убил солдат? Вот ехал пьяный ночью… вы все про одно – кто сколько с кого получает, я понимаю, что это главный вопрос вашей жизни, но как насчет того, что вот пьяный ехал где, в Рязани, да? и солдат повалил человек 10, идиот ехал.
Светлана: Так его никто не остановил.
Митрофанов: Так там мало ГАИ.
Светлана: Так почему его не остановили? Леш, а почему договаривающаяся сторона, даже если пьяная, дает 100 рублей и едет дальше и давит солдат, скажи мне, пожалуйста?
Митрофанов: Нет, этот не давал ничего.
Светлана: Этот не давал, а другие давали и наезжали. Так вот, договаривающиеся стороны приводят к тому, что такие вещи случаются.
Кобаладзе: Так что лучше Голливуд с пистолетом.
Митрофанов: Не поэтому. Вы ж сами сказали, Светлана Иннокентьевна, что вы хотите где-то и про наших водителей сказать – их миллионы и они все не идеальны.
Светлана: Согласна.
Митрофанов: И вы хотите идеальное ГАИ в неидеальной стране, где неидеальные водители.
Светлана: Нет, хочу таких правил игры, которых все придерживаются.
Кобаладзе: А я хочу, чтоб вообще упразднили.
Светлана: Не-не, вот не таких.
Травин: А я хочу, чтобы неидеальных воспитывали идеальные.
Кобаладзе: Нет, ну вот в Англии нет ГАИ, нет дорожной полиции.
Светлана: В Грузии убрали.
Кобаладзе: На Украине.
Светлана: Юрий Георгиевич, расскажите про Грузию, вы же там все это видели.
Кобаладзе: стало значительно лучше, никто не жалуется, нет ГАИ, есть патрульные машины в рамках полиции.
Митрофанов: Вы масштабы Грузии посмотрите.
Кобаладзе: А Англия? Нету ГАИ.
Митрофанов: Размеры Англии посмотрите, на карту посмотрите. У нас огромные трассы, огромные расстояния, большие города.
Светлана: И вот опять будем списывать на то, что Россия – понятие географическое.
Митрофанов: 17 миллионов – территория, вы сравните со странами, где на одном баке бензина можно проехать всю страну.
Кобаладзе: Но с точки зрения существования дорожной полиции, что это меняет – большая страна или маленькая?
Митрофанов: Потому что каждый, кто выезжает за Москву, вот такой козел, который наехал в Рязани на людей, думает, а, тут никого нет, здесь я могу душу себе разбушлатить, сейчас поеду как хочу, вот такого не должно быть.
Светлана: Нет, Леш, он думает «Сейчас встречу гаишника, дам ему взятку, поеду дальше».
Митрофанов: А все равно боятся ГАИ.
Светлана: И все равно проедут дальше.
Митрофанов: А если ГАИ убрать, будут ездить в 10 раз больше, в 100 раз больше. Вы все мыслите московскими категориями, а вы поезжайте за 100 км от Москвы – там бродяги конкретные все, и пока человек в форме не подойдет и не скажет «Ты, козел, встань, понял? Если ты не поедешь правильно, я тебя вообще посажу» - вот так вот разговаривают люди там.
Светлана: Читаю смс, Леш: «А знает ли Алексей, что поступить в Высшую школу милиции стоит около 10 тысяч зеленых? Говорят, что деньги отбиваются месяца за три работы».
Митрофанов: Не знаю, но вот, благодаря вашей смске получил такую информацию, спасибо.
Светлана: А, вот еще сообщение: «В Голливуде накажут и президента, и звезду, и депутата».
Кобаладзе: Уж это точно.
Митрофанов: Не надо сказок рассказывать: Дик Чейни подстрелил своего приятеля на охоте - дело было прикрыто, и ни одной публикации в Интернете через три дня, не надо сказок. У людей, у которых есть такие деньги, они всех заткнут.
Кобаладзе: Алексей, в Англии знаю конкретные случаи, когда останавливали членов королевской семьи и с таким упоением…
Светлана: По-моему, дочерей Буша-то тоже задерживали.
Кобаладзе: В Америке не знаю, в Англии точно есть. И с таким упоением влепляли штрафы.
Митрофанов: У нас тоже задержат, когда надо и кого надо.
Светлана: Ага, задержат у нас. Вот сын одного министра, помнится, недавно тут тоже наехал. Чем кончилось, напомните, я забыла?
Травин: Прекратили делопроизводство, конечно же, как и следовало ожидать.
Светлана: Вот, так что в этом смысле ничего удивительного. Алексей, я про то, что может, конечно, договороспособность нашего ГИБДД, и замечательная вещь, но она, по-моему, приводит к страшным результатам. Если бы, как в Грузии, были правила игры, когда мне запрещено давать, и я знаю, что мне это запрещено, и ни в коем случае не возьмут и накажут, то я еще больше буду бояться выехать и нарушить правила.
Митрофанов: Нет, я считаю, что чем надо реально заняться, нам надо шире внедрять технические способы контроля. Во-первых, рано или поздно мы подойдем, что все машины будут обязательно оборудованы спутниковой навигацией, и мы точно будем знать, где они находятся, где они стояли.
Кобаладзе: Это нескоро будет.
Митрофанов: Нет, это быстро сделают, осталось 2-3 года.
Кобаладзе: Мы еще катализаторами не можем машины оборудовать.
Митрофанов: давайте примем простое техническое решение, его можно завтра принять, допустим, - что инспектор, который разговаривает с водителем, не может приглашать его садиться в свою машину.
Кобаладзе: Категорически не соглашаюсь никогда садиться в его машину.
Светлана: Кстати, Виктор, а я обязана выходить из машины?
Травин: Наставление по работе ДПС, утвержденное приказом 207 МВД, что сотрудник Гаи вправе предложить нам, пройти в машину, это не носит обязательного характера – можем выходит, можем не выходить и не садиться.
Митрофанов: Я считаю, это нужно запретить.
Светлана: А что именно запретить?
Митрофанов: К нему в машину садиться.
Светлана: Вот мне тоже кажется.
Митрофанов: Именно там решается вопрос взяток.
Светлана: Конечно, даже иногда страшно заходить в машину.
Кобаладзе: В Канаде и Америке, насколько я помню, водитель вообще не имеет права выходить, если его остановил полицейский, он обязан сидеть в машине.
Митрофанов: Да, может быть так.
Кобаладзе: Я один раз вышел в Канаде, чуть не получил по башке – тоже с пистолетом…
Митрофанов: Может быть так, правильный ход, то есть нужно принимать…
Травин: По поводу технических средства, вы знаете, Алексей, вы замечательную мысль сказали, что нужно внедрять – абсолютно точно, нужно внедрять; по-моему, мы самая мало и плохо оснащенная страна в части оснащения сотрудников ГАИ. На Волоколамском шоссе уже установили несколько видеокамер, которые сегодня в основном следят за превышением скоростного режима. Так у нас же не без извращений, как всегда. Все хорошо, конечно, стоят камеры, но кого они вылавливают? Естественно, машину, которая превышает скорость, но водитель которой не установлен, потому что его никто не остановил – вылавливает не сотрудник ГАИ, вылавливает камера, и в Думе сейчас, там же, где вы сидите каждый день, я надеюсь, протаскивают совершенно безумную идею – наказывать не водителя, а наказывать собственника этой машины. При этом генерал Кириянов, главный придорожный милиционер страны говорит «Так вот вам принцип неотвратимости наказания». Извините, какая дурь…
Светлана: А если по доверенности ездят.
Травин: Принцип неотвратимости наказания должен быть направлен по отношению к виновнику, а ему лишь бы кого наказать, а не важно кто, бог с ней, с презумпцией невиновности – будем наказывать того, кого поймали, то бишь собственника, представителя по доверенности, но не того, кто сидел за баранкой. Извините, мне кажется, это грубейшим образом попирает основополагающие принципы.
Светлана: Вот у вас кому принадлежит машина, Алексей, на которой вы ездите?
Митрофанов: Мне принадлежит.
Светлана: Вот ваш водитель где-нибудь поедет, нарушит, а отвечать будете вы.
Митрофанов: Нет, понятно, но а как искать тех… ведь всем известно, что по доверенности ездит куча разного народа, а как искать? Его нет.
Травин: А почему я должен решать за беспомощность органов внутренних дел?
Митрофанов: А почему за беспомощность? Вы отвечаете за свою собственность
Травин: Минуточку, Гражданский кодекс четко говорит, что в таких случаях я обязан отвечать.
Кобаладзе: У меня нет ответа на этот вопрос, а как, действительно? То есть вот засекли машину…
Светлана: А как за границей это делают – тоже камера фиксирует?
Кобаладзе: То же самое.
Светлана: И как?
Кобаладзе: Сколько раз я в Англии получал – «Вы нарушили скоростной режим, заплатите штраф».
Светлана: Юр, какой-то ты водитель, прямо скажем…
Кобаладзе: Я ужасный, да.
Светлана: Во всех странах тебя задерживали.
Травин: Мы готовы во всем жить, как в зарубежных странах.
Кобаладзе: Нет, я просто говорю, что тут я, пожалуй, с Алексеем соглашусь – а как устанавливать, кто там был за рулем?
Травин: Нет, я понимаю, что если нельзя установить, накажем кого угодно.
Светлана: А если серьезное нарушение? А если наехал на кого-то, тогда как?
Кобаладзе: Нет, есть суд, и если ты не согласен, подавай в суд. Или ты платишь, или ты идешь в суд и доказываешь свою правоту.
Травин: Да, это пока вас в другой суд не вызовут.
Кобаладзе: Какой другой?
Митрофанов: Нет, ну а логика? А так никто не будет платить ничего, это ж ясно.
Светлана: А если серьезное нарушение тогда как? Отвечает владелец машины?
Митрофанов: Нет, по крайней мере, его первого дергают. Если он докажет что-то другое, допустим, у него несть бумаги, которые доказывают, что машина в аренду сдана или что-то…
Светлана: Объясните мне, а чем плох опыт той же Грузии или Великобритании? Вот вы как к этому относитесь, Виктор?
Травин: Прекрасно, хотя Грузия, может, для нас во многом не пример, но я считаю, что если они отказались от нашего наследия российского тяжелого, то сделали очень правильно.
Светлана: Грузинские гибддшники были очень большими взяточниками.
Кобаладзе: Это просто кошмар какой-то. А сейчас все довольны и счастливы – ездят патрульные машины, следят, симпатичные грамотные ребята, никаких взяток не берут и появляются там, где им нужно разрулить движение, где нужно помочь водителям.
Светлана: Ну а вы что, тоже считаете, что в России, коль скоро у нас такие просторы, у нас это не получится?
Травин: Нет, не получится и проверка, которую учинила генпрокуратура, наконец-то обнаружив, что взятки берут, я думаю, не закончится ничем, потому что, скорее всего, проверка инициирована для того, чтобы провести некоторые кадровые перестановки в МВД, но не для того, чтобы отреагировать на наши с вами жалобы. Я думаю, что скорее всего генерал Кириянов получит выговор, может, замечание, пара подполковников тоже получат выговоры и неполное служебное соответствие, на этом все закончится.
Кобаладзе: Но объективно ведь количество происшествий растет, количество жертв растет.
Травин: Нет, последний раз МВД России объявило о том, что за прошлый год, и они прописали это, как свою заслугу, количество ДТП с пострадавшими сократилось на 3,6%, а вот общее количество ДТП, без пострадавших, увеличилось на 3,8%.
Митрофанов: А количество машин на сколько увеличилось?
Светлана: Но погибших-то около 30 тысяч, по-моему.
Травин: Так, как было, так в среднем и остается.
Кобаладзе: у нас как-то еще не все попадают в погибшие, потому что если человек привезен в больницу и умер в больнице…
Светлана: А сколько тяжелых увечий, инвалидностей, это с ума сойти, асфальтовая война, известно.
Кобаладзе: Неслучайно ж Путин этот вопрос поднял.
Светлана: Я-то как раз подумала, Виктор, что эти проверки затеяны поле того, как Путин несколько раз говорил Нургалиеву о том, что у нас ГИБДД не обеспечивает безопасность на дорогах. По-моему, это подвигло.
Кобаладзе: Я бы гаишников послал на 10-20 дней в Англию, чтобы они просто все поездили…
Митрофанов: Они поедут, с удовольствием.
Кобаладзе: И посмотрят, что такое разметка, знаки, как нужно водителю объяснять…
Митрофанов: Погуляют немножко, пива попьют.
Кобаладзе: …куда ехать, где направо, где налево. У нас, если ты не знаешь, ты попадаешь в новый район, у нас можно свихнуться.
Светлана: Да, это точно, это правда.
Митрофанов: Это, кстати, серьезная проблема – дорожная информация, причем с советского времени, хотя это очень легко сделать.
Травин: Вот я хотел обратить внимание – в прошлом году МВД РФ проверило ГАИ Москвы. Так вот, выяснилось, что в одном из округов в подразделении из 64 сотрудников ДПС, прошедших тестирование на знание ПДД, ей-богу, хочется просто спросить у страны, как вы думаете, сколько человек сдали, но я вам отвечу – 6.
Светлана: Из скольких?
Травин: Из 64 шесть.
Кобаладзе: Виктор, а у нас те старые советские, когда сдаешь экзамен, по старым экзаменационным билетам или нет?
Травин: По новым.
Кобаладзе: Там нет, когда трамвай движется справа, троллейбус слева, а повозка сзади, а светофор красный, и тут сидишь и решаешь математическую задачу. Абсурд.
Травин: Нет, они сдавали не по билетам, это был тестовый экзамен по вопросам, не по билетам, ну вот, сдали, как видите, около 10%. Я вам больше того скажу, к вопросу о том, что можно договариваться – в прошлом году ГАИ Москвы получило примерно 1 миллион протоколов и постановлений о наложении на водителей в виде взысканий штрафа или предупреждения, а отчиталось о том, что было привлечено к ответственности, почти 2 миллиона. Вот вам к вопросу приписок.
Светлана: Мы сейчас прервемся, поскольку настало время новостей середины часа. Я напоминаю, что говорим мы о проверках на дорогах, вернее, о проверке проверяющих, то бишь генпрокуратура затеяла проверку ГИБДД масштабную. Мы говорим об этом с Алексеем Митрофановым, депутатом Госдумы, и Виктором Травиным, президентом коллегии правовой защиты автовладельцев. Сразу после коротких новостей снова встретимся.
Новости
Светлана: Снова здравствуйте, программа «В круге СВЕТА», говорим мы с Алексеем Митрофановым и Виктором Травиным о программе, которая называется «Проверки на дорогах», еще раз зачитаю, в связи с чем Генпрокуратура затеяла масштабную проверку сотрудников ГИБДД: «Участились случаи взяточничества, превышения полномочий, поборов и вымогательств», вообще отмечается, что такая крупная акция по всей стране проводится впервые. Мы уже говорили, что непонятно, как это будет проводиться и чем это закончится. Хотелось бы понять, как это будет проводиться.
Кобаладзе: Да, процедуру.
Травин: Это рутинная работа – садятся проверяющие… впрочем, подобных операций ГИБДД Москвы, да и других субъектов федерации претерпело уже множество.
Светлана: То есть только для галочки, что ли?
Травин: Очень хочется верить и надеяться, что на сей раз не только для галочки, но для крестика на ком-то персонально. Я знаю, что процедура проходит совершенно рутинно, объявляется об этом минимум за неделю до проверки, всех обзванивают, если кто-то не читал в газетах, не слышал по радио, все готовятся к проверке, ненужные документы выбрасывают, прячут сейфы, всем сотрудникам дают команду пока взятки не брать, комбат подождет без своей прибавки к зарплате как-нибудь, потом садятся по кабинетам, и начинается проверка. Есть методика проверки, утвержденная министром внутренних дел, по ней проверяют. Методика не самая совершенная, поэтому что-то находят, что-то не находят, потом все это отдается в НИЦ ГИБДД где все это потом подправляется, цифры корректируются, правятся – нужны ли таки цифры или не нужны – нет, не нужны такие цифры, давайте разделим на коэффициент 1,4, чтобы было повеселее немного. Потом все это, после множества проверок и переутверждений, новых утверждений, переделок всем это выносится на суд министра и кладется ему на стол. В данном случае, я думаю, это будет вынесено на суд генерального прокурора но очень надеюсь, что до него все-таки дойдут правдивые цифры.
Светлана: Алексей.
Митрофанов: То, что вы рассказали, это обычная ситуация внутри бюрократической системы.
Травин: А я не обещал ничего необычного рассказать.
Митрофанов: Любой бюрократической системы…
Светлана: То ест, на ваш взгляд, это тоже абсолютно бессмысленно?
Митрофанов: Да, причем министерство экономики Германии по такой же схеме живет – там тоже 100 критериев. Вы читали бумаги западные? Сто критериев справедливости выбора, там с ума сойдешь.
Кобаладзе: Что у нас все то Голливуд, то Германия?
Митрофанов: Я вам говорю про то, что бюрократическая система везде одинакова, она живет совей жизнью, какими-то критериями выдуманными, кто-то дает кому-то какие-то цифры, кто-то кого-то скидывает.
Кобаладзе: Нет, наш бюрократ круче.
Митрофанов: По сравнению с тем, я знаю, какие деньги отмываются в Ираке, мы дети, маленькие детки, у которых мания величия, что мы какие-то крутые. Вы назвали миллиард долларов, а я вам назову полтора миллиарда - только на реализации быстрого питания армии на дорогах Ирака было украдено за два месяца, 700 миллиардов стоит эта операция, поэтому не надо нам рассказывать, что мы такие ужасные.
Кобаладзе: Да мы хорошие, ГАИ ужасное.
Митрофанов: Ни разу девушка или парень за мелкое нарушение не ночевали в тюремной камере босиком, я таких случаев не знаю.
Светлана: А Виктор знает.
Травин: А я вам расскажу.
Митрофанов: Нет, конечно, если вы ударили по физиономии…
Травин: Нет.
Светлана: Сейчас, Виктор, расскажете, я просто хочу из смски прочитать: «В Германии и Штатах приходит не только фотография машины, но и фото водителя. Понятно, кого привлекать. В Анадыре на машине большие цифры телефона УСБ, управления службы безопасности. Говорят, помогает». Видимо, по этому телефону можно сразу, не занимаясь поисками, отзвонить, если что, и попросить помощи. Самара: «Взятка за техосмотр 2500-3000 рублей с каждой машины».
Митрофанов: Вот техосмотр я бы отменил вообще.
Кобаладзе: Как это?
Светлана: Это не решает задачу абсолютно.
Митрофанов: В ряде стран нет техосмотра – какой смысл вообще? Да, сегодня я подготовил свою машину, через неделю или две она рухлядь.
Травин: Это как справка о состоянии здоровья – сегодня подтвердили, что живой, а завтра умер.
Кобаладзе: Это мне в голову не приходило.
Светлана: А между прочим, какие деньги собираются.
Кобаладзе: Вот это конструктивное предложение.
Митрофанов: Да, и запретить садиться в машину – конструктивное. Вот если это нам сделает прокуратура, а не сто критериев…
Светлана: А Госдума может такое предложить?
Митрофанов: Может, я предлагал эту тему - не садиться в машину.
Травин: Да не нужны изменения – нет обязанности, возложенной на водителя – садиться в машину, как можно отменять то, чего нет?
Светлана: А потому что в противном случае он будлет стоять и настаивать.
Митрофанов: Должен быть запрет, четкий, а когда можно и так и так, все – он в погонах, сила у него.
Травин: Я вас познакомлю с девушкой, которая пострадала за 50 рублей, она не получила по физиономии, но она купила очередную машину и приехал ставить ее в ГАИ, и пока оформляли документы, сказали зайти к окошечку номер 6 получить справку, какие были штрафы за предыдущие периоды. Она получила справку о том, что штраф у нее был один-единственный, 50 рублей, причем она оплатила его не в течение 30 дней, как предусмотрено законом, а на 31-й день, один день просрочки – тут же в кутузку, 48 часов держали до суда, имеют законное право по административному кодексу…
Митрофанов: Утро в понедельник оттащили ее в суд – ну не верю!
Травин: А я вас с ней познакомлю, она вам понравится, она в вашем вкусе.
Митрофанов: Ну вот Саша Политковский, когда в Волгограде была избирательная кампания, гражданка опознала в нем человека, который украл у нее болонку, но это была заказная история, может, девушку заказали какие-то там враги…
Травин: Да, заказали.
Митрофанов: Ну так и все, чего выговорите тогда, в суд?
Травин: От административного ареста отбили ее, слава богу, но затеяли целый процесс.
Митрофанов: Но заказали ее? Кто – жених, любовник, не знаю, кто еще?
Травин: Странные у вас какие-то в Госдуме представления…
Митрофанов: Я Россию знаю хорошо, я ее объехал…
Травин: Я так понимаю, что вы Ирак хорошо знаете, Голливуд и Германию.
Светлана: И все-таки не сам за рулем, это другая история.
Митрофанов: Девушку на двое суток за 50 рублей не посадят.
Светлана: Так, давайте послушаем звонки.
(говорят все вместе)
Кобаладзе: Сейчас будут штрафные санкции.
Светлана: Я напоминаю, для москвичей 7839025, для не москвичей – 7839026, мы говорим о проверках гибддшников. Пожалуйста.
Слушатель: Алло.
Светлана: Здравствуйте. Виктор. Добрый вечер, я на пейджер писал. Я раз в год езжу на Урал и проезжаю Самарское ГЭС, трасса М5, она была перекрыта, недавно в действие вошла, там не пускали посторонние машины, имели право только из Самарской области ездить. Три года там для легковых машин был 200 рублей проезд, а грузовые до 5 тысяч, в зависимости от того, груженый или не груженый и от длины.
Светлана: То есть было ограничено движение на определенном участке, но за деньги можно.
Слушатель: Да, и очередь стояла по 2 часа, чтобы заплатить. Там машин было гаишных штук сто разных.
Светлана: Водопой такой, да?
Слушатель: Да, и вот последний раз я ехал – трасса открыта уже, и ни одной машины нет, скучающие гаишники ходят.
Светлана: Понятно.
Травин: Виктор, простите, это официально было или же брали денежку в карман?
Слушатель: В карман, и когда закрывали, сказали, что ремонт будет приблизительно два года, ноя так подозреваю, что они вечером это все ковыряли, чтоб ремонт продлить.
Светлана: Как жена Одиссея, которая по ночам распускала пряжу.
Слушатель: Да, и даже Караулов, кажется, делал передачу.
Светлана: Спасибо большое за пример. Еще звонок, пожалуйста. 7839025 – Москва, 7839026 – для немосквичей. Итак, слушаем.
Слушатель: Здравствуйте. Я хочу сказать, что такую задачу нельзя решать отдельно от остальных задач государства. Приведу простой пример – я пенсионер, у меня машине 22 года, пенсия – 2000 рублей. Как вы думаете, я смогу когда-нибудь привести эту машину в порядок, чтобы она соответствовала техническому осмотру? Конечно, нет. Поэтому мне за 500 рублей проставляют это дело. И ведь это не моя беда – была б нормальная зарплата, я б наладил.
Кобаладзе: Как Алексей у нас говорил про договороспособность.
Слушатель: Это маленький пример, но…
Светлана: Нет, взятка у нас сегодня – это договор между здравым смыслом и законом, или компромисс.
Митрофанов: Тогда иди те по закону, и вам скажут 5 причин, и устраняйте их. Понимаете, задача государства, я считаю, что надо отменить техосмотр, 100%. Дальше – когда я говорил о навигации, я говорил не только о камерах, контролирующих движение, а о том, что надо на каждый, как минимум большегрузный автомобиль, ставить навигационный прибор, то есть черный ящик, который пишет маршрут перемещения, вплоть до разговора в машине.
Кобаладзе: Но это очень дорого.
Светлана: Такой черный ящик «на всякий случай», но тем не менее.
Митрофанов: Смотрите, сейчас в Евросоюзе заходит трак, автоматически его ловит спутник, и с твоего счета списывают деньги. И кстати, я напомню ситуацию семилетней давности, когда правоохранительные органы не давали Рэймону отменить лицензии на пользование мобильными телефонами. Помните, «дойка» была? У вас есть документ на этот мобильный телефон? Нет. Так, сюда иди. Это же было.
Светлана: А что, на мобильный тоже надо документы?
Травин: Да, Госсвязь выдавала документы.
Светлана: И сейчас надо?
Травин: Нет.
Светлана: Господи, не пугайте меня.
Митрофанов: Это отменил Рэймон, но на него тоже писали, говорили «Смотрите, да вы знаете, что начнется?»
Кобаладзе: Да как это можно контролировать? Сейчас у каждого гражданина России по 2-3 телефона.
Митрофанов: Ну прекрасно, я подхожу к вам, говорю «Дайте», вы говорите «Нет лицензии», я говорю «Дайте 100 рублей», это второе ГИБДД.
Светлана: Понятно. «От имени пенсионеров, многодетных семей и всех мирных граждан Москвы просим установить мораторий на увеличение количества автомашин в Москве». Вообще, беда страшная, и что с этим делать, непонятно.
Митрофанов: Я вам расскажу, что происходит в Москве, одним словом – на 20% за прошлый год выросло потребление топлива. Вы можете себе представить масштаб роста рынка? Этого в Европе не представишь – там 2-3%, а у нас 20% в год – вот наши масштабы, и прибавление парка – это реальная огромная проблема.
Кобаладзе: Ну, центр-то закроют, наверное, потому что иначе…
Светлана: Ну а что делать? я сама уже сатанею – ни выехать, ни проехать.
Митрофанов: Сейчас Юрий Михайлович не так давно, в декабре, предложил очень элегантный проект совместно с немцами – речь идет о том, что надстраивается несколько этажей над действующей дорогой, причем часть этих этажей используется для складов, ремзон, а по верхней части, по крыше идет дорога без светофоров.
Кобаладзе: Где это можно делать?
Светлана: На основных направлениях. Ну вот, на Ленинградке частично.
Митрофанов: Да.
Светлана: Кстати говоря, это стало удобнее, в тот же аэропорт удобней попасть.
Митрофанов: И в чем тут фокус? Дорога становится инвестиционным проектом, потому что там есть интерес для коммерсантов. Сейчас это дело государства, поэтому надо выбивать деньги и так далее.
Кобаладзе: Нет, ну надо кар-парки делать, так вся Европа, центр городов Парижа, Лондона – все в кар-парках.
Светлана: И все равно не догоним, потому что машин все больше и больше становится. Что, Виктор?
Травин: Я на днях узрел еще одну очень интересную причину пробок в Москве – приезжает господин Иванов и говорит «Я хочу получить справочку о ДТП, чтобы представить в страховую компанию», ему говорят…
Митрофанов: Иванов сейчас не используйте фамилию.
Светлана: Да, Иванов который?
Митрофанов: Не надо эти полгода, другой пример.
Травин: Хорошо, не Иванов, Медведев.
Митрофанов: Петров приехал.
Травин: Хорошо, приезжает господин Кастеленбоген в ГАИ, чтобы получить справку о ДТП и представить ее страховой компании. Ему говорят «Знаешь, друг, мы, конечно могли бы дать тебе справочку, но беда в том, что у тебя нет запроса от страховой компании – поезжай туда и привези нам запрос», он едет в страховую компанию, которая просит привезти запрос на запрос, и он едет опять в ГАИ и получает запрос на запрос. Это не шутка. На самом деле, ГАИ само провоцирует подобные бесполезные поездки.
Митрофанов: Они не бесполезные.
Травин: А зачем запрос на запрос? Я приехал в ГАИ, дайте мне справку.
Митрофанов: Ну вы что, не понимаете? Вы маленький ребенок?
Травин: Я да.
Кобаладзе: Алексей, объясните.
Митрофанов: Для того, чтобы не ездить в страховую компанию, предложите сотруднику 100 рублей, ну что вы, я не знаю.
Светлана: Вот, опять начинается, договорооспособность.
Травин: У нас последний клиент получил 2,5 года реальных. Бичаров получил условных два года, последний наш подзащитный получил реальных 2,5 года только за покушение на дачу взятки, по факту покушения, не за саму дачу взятки. Вы нас к этому призываете?
Кобаладзе: Ох, сейчас если кто-то попадется в эти дни, дни проверки…
Митрофанов: Я не призываю.
Травин: А как, вы говорите, дайте 100 рублей?
Митрофанов: Нет, оформите, он пусть приходный ордер даст.
Травин: Какой приходный ордер? Вот ордер на арест дадут, а приходный ордер, боюсь, что вряд ли.
Митрофанов: Вы, знаете, как будто в Англии, ну живите в Англии, вы создали себе маленькую Англию и живите в ней по каким-то выдуманным законам. Я же вам реальность рассказываю жизни. А анекдот такой, рассказал президент наш на одном из приемов: гаишник останавливает водителя, заглядывает в салон и говорит «Что, пристегнут, что ли? Ну какой ты жадный, 100 рублей тебе жалко».
Светлана: Нет, на самом деле, про гаишников анекдотов, по-моему, после Василия Ивановича, на втором месте.
Митрофанов: Но давайте скажем еще серьезные вещи – это одна из служб, где погибают люди, в том числе и при выполнении своих обязанностей в Чеченской республике и не в ней, в год погибают десятки людей при выполнении своих обязанностей.
Кобаладзе: В ГАИ десятки людей?
Светлана: Да-да, это правда.
Митрофанов: Нет, подождите, не всегда останавливают генералов внешней разведки.
Кобаладзе: Минуточку, я ведущий «Эха Москвы».
Митрофанов: Да, и ведущих «Эха Москвы», не всегда и депутатов. Иногда останавливают тех, кто находится в федеральном розыске, они оказывают сопротивление, стреляют, и когда человека убивают, то все, я то тут можно сказать?
Светлана: Вот последний случай был – дама одна наехала просто на сотрудника ГИБДД.
Митрофанов: И мы должны про это тоже помнить, когда мы так ругаем их, тем не менее, это потом будет разбирательство, кто сколько взял, сначала тебя стрельнут, и все.
В .а разве мы ругаем тех, кто в Чечне?
Митрофанов: Это не только в Чечне происходит, и в Москве тоже. Вы вспомните, что было в начале 90-х, когда некоторые представители Кавказа катались так, их просто боялись останавливать.
Светлана: А вот скажите мне, Алексей Валентинович, в рамках нашей борьбы с терроризмом договороспособность гаишников не приводит ли к печальным результатам? Ведь такой любой может проехать.
Митрофанов: Здесь у людей должна быть профессиональная интуиция. Когда речь идет о такой прекрасной женщине, как вы, это один подход, а когда речь идет о сомнительном типе, где чувствуется криминальность определенная, это ж видно.
Светлана: Ой, бывают обаятельные подлецы.
Митрофанов: Бывают, но их 1%, 99% видно клиентов, тем более людям, которые занимаются этим, это их работа. И это, конечно, преступление, если они пропускают, чувству, что этот человек в розыске.
Светлана: Так вот мне и не нравится эта договороспособность – за денежку побольше может пропустить.
Митрофанов: Нет, здесь вы должна понять одну вещь – они могут пропустить, с завтрашнего дня они могут встать, но вы, миллионы водителей, захотите ли этого? Вы захотите бегать с бумажкой платить в сберкуассы7 вы захотите, чтобы вашу машину забрали, забрали права? Вы не хотите этого, для этого вы и даете эти 100 рублей, только отстаньте, я деловой человек, я еду, меня вы достали. Или я выпил с подругой со своей стакан, ну не могу я не выпить с подругой.
Светлана: Кстати, будет узаконено, промилле там какие-то, какая-то часть.
Травин: Ну видите, Венская конвенция дорожного движения говорит о том, что в законодательстве каждого государства должна быть установлена минимальная доля, доза. Но мы уже более 40 лет эту конвенцию не выполняем в этой части – честь нам и хвала в этом смысле.
Светлана: То есть мы пока не будем разрешать никакой?
Травин: Мы пока в этой части не ратифицировали, и слава богу, потому что нашему дай 0,3 промилле, там будут все 0,8, я не хочу никого персонально обидеть.
Светлана: Скажите, вот еще одно сообщение идет: «А почему нельзя ограничить размеры автомобиля, въезжающего в москву7 чем меньше машина, тем больше пространства и меньше выхлопа». Ну, наверное, это сложно, еще и размеры.
Кобаладзе: В Лондоне, кстати, ограничили – теперь, чтобы въехать в центр города, надо платить.
Митрофанов: Серьезные деньги причем.
Светлана: Да. Послушаем звонки еще7 давайте еще послушаем звонки. Итак, пожалуйста, 7839025 – москвичи, 7839026 – не москвичи. Звоните, мы обсуждаем проверки, которые затеяла Генпрокуратур в отношении ГИБДД. Итак, пожалуйста.
Слушатель: Алло, я из Ростова-на-Дону.
Светлана: Да, слушаем вас.
Слушатель: Я хотел бы высказать свое мнение.
Светлана: Слушаем вас, только покороче, пожалуйста, время быстро бежит.
Слушатель: Вот говорили о неотвратимости наказания. Вот в Америке как устроена ситуация, я был в Нью-Йорке почти полгода – у них разделены машина и водитель: если я превысил скорость, то отвечает водитель, который сидит за рулем, а если я припарковал машину, неважно, а кто был за рулем, отвечает хозяин машины, поэтому я, пользуясь чужой машины, бежал и платил на следующий же день этот штраф за стоянку, чтобы не подставить того человека, который дал мне машину.
Светлана: Понятно, разграничение ответственности, да?
Митрофанов: Скажите, можно вам вопрос задать? А вы хотите неотвратимости любых наказаний? Вы хотите, чтобы гаишники были, как стальная твердыня?
Светлана: Не дави, Леш, не дави. Вы хотите именно такой неотвратимости? Вас Алексей Митрофанов спрашивает.
Слушатель: в чем неотвратимость – у них, если я не заплатил 50 долларов за неправильную парковку… (гудки)
Светлана: Сорвался звонок. Ну понятно, то есть там неотвратимость – хочется, во не во всех случаях.
Травин: Если у нас будет такая же неотвратимость не в отношении нарушителя, а в отношении собственника автомобиля, то все, кто имеет способность часто нарушать, перерегистрируют свои машины на малоимущих бабушек, с которых взять абсолютно нечего.
Светлана: Это правда. И еще звоночек успеем, пожалуйста.
Слушатель: Здравствуйте, меня зовут Татьяна, Москва. Инее хочется сказать, что больно слушать нашего депутата, Господина Митрофанова, когда он говорит, что как хорошо, что можно договориться с гаишниками. Он это говорит, только потому, что он знает, что его дети не будут переходить дорогу, и пьяный водитель их не собьет, он знает, что под его дом не загрузят целую машину взрывчатки, какой-нибудь чеченец, которого пропустил гаишник, поэтому он может спокойно говорить «Да пусть договариваются».
Митрофанов: Про эти случаи речь не идет, что вы говорите?
Светлана: Алеш, а как тогда отфильтровать?
Митрофанов: А вы знаете, что те люди, которые везли в Дзержинск взрывчатку, были прикрыты удостоверениями, которые давали им проезд? Вы не знаете обстоятельств дела.
Светлана: А кто дал им удостоверения?
Митрофанов: А вот об этом мы не будем говорить, они все были прикрыты ксивами, не рассказывайте сказок.
Светлана: А кто дал эти ксивы?
Слушатель: Вы разрешили им эти ксивы давать, и не проверяете.
Митрофанов: Не мы, а соответствующие органы, и все это вербованные агенты были, чтоб вы знали, я вам рассказываю.
Светлана: Алексей, не кричите, пожалуйста, на женщину, умоляю. Так, все, что вы так кричите на женщину?
Митрофанов: Ну а что, она не понимает?
Светлана: Она не понимает…
Митрофанов: что это сержанты ГАИ пропустили эти ксивы.
Светлана: Которые за такие же деньги эти же самые ксивы и получали у тех же сотрудников ГИБДД.
Митрофанов: Эти люди, участники всех этих акций, многие, были двойными агентами, и как двойные агенты…
Кобаладзе: Митрофанова больше не приглашать.
Митрофанов: …они имели некоторые возможности, и не мальчик-сержант их пропустил взрывать.
Светлана: Последний звонок, быстренько. Пожалуйста, есть у нас звонок?
Слушатель: Беспокоит Вадим, город Тверь.
Светлана: Да, Вадим, слушаем вас.
Слушатель: Суть заключается в том, что я имею на руках решение суда о том, что был несправедливо наказан гаишником. Следующим решением документы конфискованы, вред мне отказываются возместить, и в итоге я сейчас обращаюсь во все суды – Конституционный, Верховный, все остальные, и они просто отказываются все рассматривать мою жалобу, и я в течение пяти лет не могу сесть за баранку автомашины.
Митрофанов: Позвоните мне по телефону 6925623 в Думу, сбросьте свою жалобу, поговорим.
Светлана: Еще раз скажите.
Митрофанов: 6925623, думский телефон круглосуточный.
Светлана: Все, спасибо вам, мы уже сейчас будем закругляться и подытоживать. Пожалуйста, буквально по два слова каждый, чем бы он хотел завершить программу. Наши предложения по проверкам ГИБДД и по нашим ожиданиям от этого.
Травин: Во-первых, дело в том, что на вряд ли будет сделано то, чего мы ждем от проверки Прокуратуры.
Светлана: А чего хотелось бы?
Травин: Хотелось бы, конечно, кадровых перестановок, это понятно. Хотелось бы ужесточения ответственности не только для водителей, как чаще всего это бывает, но и для сотрудников ГАИ. Поскольку нам ожидать этого не приходится, и в отношении водителей все будет хуже и хуже, я всем рекомендую пересесть на трамвай, трамвай всегда прав.
Светлана: Спасибо. Пожалуйста, Алексей.
Митрофанов: Кратко могу сказать, что, конечно, мы хотим улучшения работы этой службы, и она не идеальная, и надо, безусловно, отменить техосмотр – раз, требование пересесть к гибддшнику, вводить смелее навигационный контроль и технический контроль, безусловно, но надо и себе представлять, что без ГАИ здесь будет такой беспредел, которого вы себе даже представить не можете. Это раз, а во-вторых, это мы часто провоцируем гаишника, говоря «Командир, слушай , еду с девкой из ресторана, давай возьми и все, ну что ты там».
Светлана: Надеюсь, это не случай из личной практики. Остановитесь. Юра, быстренько.
Кобаладзе: Готов платить штрафы, но хочу, чтоб Гаи занималось не только наказанием, но обеспечивало мою безопасность, помогало мне ездить по городу, занималось знаками, состоянием дорог и так далее.
Светлана: И многими другими обязанностями.
Кобаладзе: Ну, если хотя бы отменят технический осмотр…
Светлана: И обязательность посадки к гибддшнику в машину, это да, это все поддержат. Я от себя хочу сказать, что я, как бы я ни нападала на сотрудников ГИБДД, я, тьфу-тьфу, по счастью, чаще сталкивалась с симпатичными и адекватными людьми, может, на меня реагировали нормально, у меня нормальный опыт общения с ГИБДД, ничего не буду преувеличивать. Присоединяюсь к тем пожеланиям, которые прозвучали. Спасибо, это была программа «В круге СВЕТА», у микрофона были Кобаладзе, Сорокина, а также Алексей Митрофанов и Виктор Травин, до встречи через неделю, всего доброго.
Кобаладзе: Всего доброго, до свидания.
<<< на главную # <<< в круге света # карта сайта
# Светлана Сорокина: передачи, интервью, публикации. #